Удача любит смелых

Шу Алекс

«Серьезно дедушка Левон подготовился, чувствуется основательный подход и жизненный опыт», — констатировал я, окидывая взглядом машины и хмурых собранных мужиков.

Двое парней, увидев нас, кинулись открывать ворота соседнего с Левоном дома. Мы заехали и сразу же повернули налево, остановившись у забора. Сзади притормозила «нива».

В дворе шла деловитая суета. Несколько мужчин устанавливали скамейки, женщины расставляли бокалы и вино. На своем излюбленном месте, возле входа в дом в большом кресле с деревянной спинкой с явно сделанными вручную причудливыми узорами сидел Левон Суренович, наблюдая за хлопотами родственников. Старик, как и в прошлые встречи, был

одет в белоснежную рубашку навыпуск и такие же легкие брюки. Только на ногах выделялись блестящие кожаные мокасины с позолоченной пряжкой. Не знаю, что за марка, но туфли зарубежные и явно, дорогие. И на запястье, когда он поднял левую руку, приветствуя нас, в наступающем свете дня сверкнул золотом квадратный циферблат часов.

— Рад, видеть вас, ребята, — широко улыбнулся глава армянской общины. — Миша, Ашот и Олег могут занести сумки в комнату.

— Ерануш, — повернулся он, к бесшумно появившейся и ставшей за его спиной хозяйке дома, — вас проводит. Остальные пусть подождут здесь. Шевелитесь ребята, день предстоит непростой, скоро начнут прибывать гости, а нам ещё надо подготовиться к их приезду.

Глава 10

Мы с Ашотом тащили сумки. Олег, как самый здоровый — портфель. Вова и Денис остались во дворе. Когда мы заходили в дом, полненький лысоватый мужичок маленького роста пригласил их присесть на скамейку.

В комнате было всё по-прежнему. Тот же красный ковер на полу, камин на полстенки с лепниной. Только напротив диванчика с другой стороны стола появились два больших мягких кресла. И на столешнице появились старинные аптечные весы с двумя замершими чашечками и кучей гирек вокруг. На металлическом основании изящными завитушками на прикрепленной красной табличке было выведено «RHEWA». Рядом лежала обычная школьная тетрадка в клеточку и ручка.

— А чего, простыми весами не взвесить? — спросил десантник, остановившийся рядом. — Если эти использовать, с нашим количеством рыжья долго возиться придётся.

— Эти самые точные, — пояснил Ашот. — До десятых долей граммов. Обычные весы такой точности не дают. Если бы их использовали, всё сделали быстро, но в деньгах потеряли, да.

— Аптекарские? — уточнил я.

— Не совсем, — ухмыльнулся товарищ. — Эти использовались ювелирами. Подробностей дедушка не рассказал, он не любит распространяться о своих делах больше, чем необходимо, да.

— Ручкой будем вес записывать? — поинтересовался десантник.

— Да, — кивнул армянин. — У покупателей, кстати, будет своя тетрадка. Взвесим несколько партий, сверим записи, они отсчитают деньги. Потом ещё раз. И так, пока не продадим всё. Можно было бы подождать, пока всю партию не перевесим, а потом посчитать, но слишком долго сверяться будем. Если возникнут несоответствия, каждую цифру придётся проверять. Это час займёт, а скорее всего, больше.

— Годится, — одобрил я. — А кто взвешивать будет?

— Дед, — ответил товарищ. — Он с весами очень хорошо работает.

— Левон Суренович сказал, пусть один из вас до приезда гостей постоянно находится с сумками, — добавила Ерануш, стоявшая около входа в комнату. — И никуда не отходил, чтобы потом вопросов не возникло.

— Так и сделаем, — я повернулся к товарищам. — Олег, посидишь пока с вещами? Это ненадолго. Потом тебя Ашот сменит.

— Посижу, конечно, — согласился десантник. — Куда я денусь?

Он плюхнулся на диванчик, разлегся на спинке и раскинул руки в стороны.

— Этот диван словно создан для меня, мягкий и удобный. Можете идти по своим делам. За сумки не беспокойтесь: они под надежной

охраной.

— Смотри не усни, охранник, — ухмыльнулся я. — Перепугаешь всех своим храпом.

— Обижаешь, — Олег насупился, но в глазах мелькнула смешинка. — Я службу знаю. Ни одна мышь не проскочит.

— Идём, — Ашот дернул меня за рукав. — Дед ждёт.

Левон Суренович по-прежнему сидел на кресле у входа в дом. А во дворе продолжалась суета. Женщины также расставляли тарелки с блюдами и фужеры, подметали территорию, а мужчины, установили скамьи, и исчезли. Только маленький пузан, отдающий короткие команды, остался. Да ещё наши бойцы и Гурам с Баграмом, скромно сидящие на чурбачках, слева от дома.

— Готовы встречать гостей? — патриарх бросил быстрый взгляд на циферблат часов. — Минут через сорок подъедет Тенгиз со своими людьми. Они усядутся за стол. Напоминаю, вести с ними нужно очень вежливо. Ни одного жеста или ухмылки, которые можно истолковать как насмешку. Надеюсь, ты уже сказал это своим друзьям?

— В первую очередь, — подтвердил я.

— Тогда присаживайтесь рядом, — патриарх кивнул на плетеные кресла, появившиеся рядом, пока мы относили сумки в комнату. — Посидим, поговорим о разных мелочах в ожидании гостей. Вина не предлагаю, оно расслабляет и туманит сознание, вам это сейчас не нужно. Если голодные, потерпите немного, в комнате тоже накроют стол, успеете ещё поесть. На голодный желудок работается и думается лучше.

— Согласен, парон, — кивнул я, опустившись в кресло. — Мы немного перекусили перед поездкой сюда. Так что вполне сыты и довольны жизнью…

Первым прибыл Тенгиз. Как и обещал патриарх, через сорок минут. Сначала послышался шум моторов за забором. Потом, быстро зашедшие через калитку, пара крепких мужчин отворила ворота во двор. И на территорию, нет, не заехал, а скорее торжественно заплыл белоснежный 124 «мерседес-бенц». А за ним синяя «шестерка» с сопровождением. Сквозь стекла виднелись квадратные силуэты бойцов.

Я даже немного обалдел.

«Интересно, откуда этот товарищ такую тачку взял, она ведь только пару лет назад выпускаться начала, бешеные деньги стоит».

Открылась задняя дверь «мерседеса». На землю, безжалостно сминая, жалобно хрустнувшие зеленые травинки, царственно опустилась нога в бежевом кожаном мокасине. Через мгновение из машины выбрался обладатель стильной обуви, захлопнув за собой дверь.

Следом за ним вылез, высокий плечистый кавказец до самых скул заросший курчавой бородой в черной рубахе и таких же джинсах. Из шестерки сзади выпрыгнули ещё двое. Лысый крепыш с наголо обритой головой и поломанными ушами в спортивном «адидасовском» костюме и болезненно худой парень в серой рубахе и светлых брюках со стеклянным взглядом профессионального убийцы.

Бородатый неподвижно замер недалеко от иномарки. Махнул рукой охранникам, чтобы оставались на месте.

Главный кавказец, выбравшийся из «мерседеса» первым, впечатлял. Он был одет в белоснежный двубортный костюм. Из-под расстегнутого ворота лазурной гавайской рубахи, на волосатой смуглой груди блестела на солнце толстенная золотая цепь. Вьющиеся и уже тронутые сединой черные волосы смазаны бриолином и зачесаны назад. Я чуть не заржал во весь голос от этой карикатуры на американского гангстера начала 80-ых, годов, но вовремя вспомнил предупреждение патриарха, и сохранил на лице невозмутимое выражение. Краем глаза заметил, что Денис тоже остался спокойным и внешне бесстрастным, а вот у Вовы натурально, челюсть отвисла при виде такого «красавца». Афганец моментально дернул его за запястье, заставив прийти в себя. Молодец, быстро отреагировал.