Удача не бывает случайной
Шрифт:
Больше я к этому разговору, в этот вечер, не возвращался, и мы включились в общую тематику: футбол, женщины и политика.
— Жан, — обратился ко мне журналист американской газеты, — а ты заметил, какие здесь женщины?
Этот американский журналист держался в тени, особо не вступал в разговоры и был не заметен, как старая дева на банкете у знаменитости. Он чаще всего сидел и улыбался, слушая других, изредка подключаясь к разговору. То, что он обратился ко мне, в данном случае было обусловлено тем,
— Конечно, я же не слепой. Большинство брюнетки, потому как их предки испанцы и итальянцы. Следят за своей внешностью, хорошо одеваются, часто достаточно провокационно. Кожа чистая.
— Да они без депиляции жить не могу, а еще жалуются, что нельзя загорать без купальников.
— Это же какой стресс будет для мужчин!
— А познакомился с кем?
— Извини, но я свои знакомства с женщинами, не обсуждаю в частности, да и вообще не обсуждаю знакомых женщин, — и вспомнил Лауру, которую больше не видел.
Засиделись допоздна, домой я приехал за полночь. На другой день я взял в аренду машину — небольшой внедорожник.
9
Около полудня, я поднялся в галерею. Посетителей почти не было: суббота, время обеда. Как выглядит Густаво Саборидо, я не знал, и при входе обратился к служащему:
— Кто из посетителей Густаво Саборидо?
Он указал мне на двух мужчин, которые беседовали возле одной из картин: — Тот, что пониже.
При моем появлении возле них, они прервали разговор и вопросительно посмотрели на меня. Густаво Саборидо был среднего роста, очень просто, даже пренебрежительно одет. Длинные седые волосы оттеняли его смуглое лицо. На вид ему было около шестидесяти.
— Добрый день, — обратился я к обоим и, повернувшись к Густаво, представился.
— Я, Жан Марше, мы договаривались о встрече. Я от Мишеля Рено.
— Да, помню. Познакомьтесь, — представил он мне своего собеседника — Матиас Рамиро, мой коллега. Так о чем вы хотели со мной поговорить? Я думаю, Матиас нам не помешает?
— Нет, конечно.
— Давайте пройдем и присядем, — предложил он.
Мы прошли в дальний конец зала, где разместились в глубоких креслах вокруг маленького столика.
— Слушаю Вас, — произнес Густаво.
— Я здесь в командировке, представляю одну из французских газет, но журналистика не основное мое занятие, даже скажу вообще не мое. Меня попросили временно заменить их журналиста. У меня есть свой бизнес, одним из направлений которого является — арт-галерея, — и я протянул им свои визитные карточки. — У меня хорошие связи с людьми, что увлекаются или коллекционируют произведения искусства. И вот я решил открыть в этом деле новое направление — искусство Латинской Америки.
— Думаете,
— Спрос надо формировать.
— Разумно. И что конкретно интересует?
— Пока не знаю. Я плохо знаком с творчеством народов Латинской Америки, исключая, конечно, известных мастеров. Интересно все: гобелены, фигурки по дереву, по кости. Наверное, получается больше народное творчество, но индивидуальное. Моя просьба заключается в том, чтобы подобрать образцы для салона, но не только из Аргентины, из других стран Латинской Америки, где у вас, возможно, есть коллеги, кому вы можете меня порекомендовать.
— Есть, как не быть. Помочь можно. Что касается образцов, то пойдемте, покажу для примера, — и он, поднявшись, направился к стене.
— Вот посмотрите, — указал он мне на дощечку. — Это ручная работа, творчество индейцев Уичоль. Они в основном живут в Мексике, но есть и у нас. Работы наших, отличаются от мексиканских, цветовой гаммой, характером рисунка, хотя технология изготовления сохраняется веками. Технология такова: наносится пчелиный воск, сосновая смола, на которую накладываются шерстяные нити. Уникальная работа.
На дощечке был изображен какой-то культовый обряд. Цвета были желто-голубые.
— Я в выходные был на улице Флорида, и посмотрел, что там разложили. Были интересные фигурки из кости и дерева, — поделился я.
— Это все массовое, — махнул рукой Густаво. — Этих торговцев называют «Manteros» — «покрывальщики», потому что раскладывают товар на тряпках на земле. Если вам интересно, то надо ехать в глубинку и там подбирать экземпляры, прямо у местных жителей. Например, на северо-восток, в провинцию Корриентес. Здесь вам лучше подскажет Матиас. Что скажешь Матиас?
— Подобные вещи хорошо делают на севере страны, — согласился он. — Я помогу вам сориентироваться. В свое время я бывал там и есть некоторые глухие деревни, где можно что-то найти. Они на этом не зарабатывают, их деятельность сельское хозяйство, оттого их произведения в некотором смысле уникальны, делают в единичных экземплярах для себя. Надо побывать и в провинции Мисьонес.
— Я буду вам признателен, если поможете. Если у вас есть сейчас время, то приглашаю вас в ресторан на обед, там и поговорим, — предложил я.
Мы вышли и разместились в ближайшем специализированом мясном ресторане, что называют Parrillada. Мы заказали красное местное вино, стейк с соусом Чимичурри, достаточно пикантный, а на закуску provoleta (жареный сыр). От десерта тирамису они отказались.
Через два часа я имел базовые представления о направлениях творчества народов Аргентины, и как примерно определить качество. Густаво подарил мне свою книгу, которая в дальнейшем помогла в изучении особенностей аргентинской культуры.