Удача не бывает случайной
Шрифт:
На конспиративной квартире я внимательно рассмотрел посылку. В ней был мощный, скоростной радиопередатчик, пистолет с глушителем, две пачки патронов, мягкие микропленки и информация на Джеймса и Дорадо. Я начал с Джеймса.
«Джеймс Болак, 43 года, женат, двое детей. Из богатой семьи, что владеет химическими предприятиями. Является кадровым сотрудником ЦРУ. Некоторое время работал в АНБ, но перешел на оперативную работу в ЦРУ. Причина перехода не известна, но предполагается, что не без участия руководства ЦРУ, где у его отца хорошие связи. Перейдя, сделал карьеру, став куратором
Ничего особого нового, что мне поведал уже полковник. А что у нас по нему?
«Полковник Дорадо, — начальник отдела контрразведки. Влиятельный человек в среде правительства. Честолюбив. Из бедной семьи, что сказывается на его поведении, для занятия высокого положения. В начале карьеры активно сотрудничал с ЦРУ, что благосклонно сказалось на его карьере. По мере продвижения, контакты с ЦРУ стали ослабевать. Явных встреч не происходит. Женат. Двое детей. Имеет собственный дом. Очень жесток. Не останавливается перед насилием. Внешне старается быть добрым. Выхода на него нет, как и документов его компрометирующих. О его знакомстве с Джеймсом информации нет».
Прочитав записки, я их сжег, спрятал рацию и вышел, приняв свой привычный облик. Пистолет лежал в сумке, я не боялся, что вдруг подскочат и начнут проверять. Зашел в гараж, положил пистолет в грязную банку из моторного масла, предварительно завернув его в тряпку, и просто бросил банку в багажник машины. То, что лежит на виду, не всегда привлекает внимание.
18
События развивались стремительно. Джеймс позвонил и сообщил, что пора встретиться. Встреча, как он и написал прежде, состоялась по указанному им адресу. Едва я прошел к столу и сел на стул, он достал карту, предварительно включив магнитофон, из которого раздалась джазовая музыка.
— Вы немного разбираетесь в картах?
— На уровне школьной программы.
— Смотрите сюда. — Говорил он тихо, но чтобы я слышал. — Вот здесь, — он указал на точку на северо-западе страны, — почти в Андах, на границе с Чили находится перевалочный лагерь. Мы о нем знаем. Продукция поступит из Боливии. База в спокойном районе, малонаселенная местность. Здесь можно отследить. За границу не стоит соваться, там ваша жизнь не дороже пули, а их там много. Маршрут проходит вот так, — Джеймс провел карандашом по еле заметной линии, означающей тропу.
— И что делается потом?
— Фасуется и расходится мелкими партиями.
— И вы контролируете цепочку?
— Ничего мы не контролируем, не надо нам приписывать такие грехи. Вы хотели посмотреть, как я помню?
— Есть такое желание видеть все самому.
— Экскурсии туда не ходят. Ближе к лагерю на тропе есть хорошая лесистая
— Так близко?
— А вы думали, здесь расстояния сотнями измеряются?
— А это что, — указал я на другую точку.
— Деревня, но названия я не знаю.
Я автоматически запоминал карту.
— Что могу предложить. До Чако можно добраться на автобусе, правда ходит он от районного центра раз в день. И то нет вероятности. Там вас встретят и проводят пару километров, а дальше сами.
— А на машине?
— Можно и на машине. В ближайшее время, а точнее 25 января придет новая партия.
— Достаточно точные сведения.
— А иначе, зачем мы здесь. Друзей надо иметь везде.
— И могу видеть поступление?
— Жан, увидеть, я думаю, можете, я же указал вам дату, но вот сможете ли рассказать?
— Почему нет?
— Потому что опасно, я сопровождение я вам дать не могу и так много рассказал. Мы можем просто предоставить материалы.
— Нет, я должен быть уверен в их достоверности.
— Дело ваше, — пожал плечами Джеймс. — Еще есть вопросы?
— Список.
— Я не забыл, — и он достал из комода листок, на котором были фамилии, должности, суммы.
Я внимательно просмотрел их и сунул в сумку.
— Опасно так носить подобные документы.
— Ничего опасного. Этой информацией надо уметь воспользоваться, иначе она взорвется в руках.
— А вы сможете? Хотелось бы быть уверенным, что первая ваша профессия — бизнес.
— Нет. Это мой страховой полис. Я не думаю, что пущу его в дело. Пусть моя вторая профессия на данный период — журналист, это не значит, что быстрее побегу публиковать. Если не верите, то я это подтверждаю.
— А вот какой бизнес, — произнес он задумчиво.
Я посмотрел на него и тихо, но так чтобы он услышал сквозь музыку:
— Меня не оставляет смутное беспокойство. Зачем вы это делаете? Не из любви же ко мне и признательности.
Джеймс вздохнул:
— Я вам уже это говорил. Понимаю, поверить трудно, но придется, другого варианта предложить не могу. Мы могли бы дать информацию в госорганы сами, но это чревато последствиями. Получается, что мы, американцы, знаем больше, чем местные службы. Значит, мы хозяйничаем на чужой земле.
— А разве не так?
— Не усложняйте. Нам лишний раз привлекать к себе внимание ни к чему. Предвижу вопрос. Они могут не раскрывать источник информации. Могут, даже приписать все себе, но это уже не нравится нам, да и не все могут молчать. Есть вероятность утечки информации. Понятно, что если бы они узнали все сами, имея своих информаторов, но те долго не живут. Может и журналист быть местным. Но где его взять? Вы уже отличились. Насколько мне известно, СИДЕ уже знает о ваших приключениях, так что вы засветились и вам веры больше. Да и что делать журналисту в глухой деревне? Вы другое дело. Вы можете поехать искать для себя что-то. Этот лагерь и канал поступления нам тоже мешает, товар попадает и в США.