Удачи тебе, сыщик!
Шрифт:
Гуров молча протянул свой рапорт, в котором в хронологической последовательности были изложены события двух последних суток. Орлов просмотрел рапорт, отложил и вздохнул.
– Горбатого могила исправит. Ты в одиночку у мафии города войну выиграл, а в рапорте «захватил», «уехал», «вошел», «вышел».
– Я не писатель, – ответил сыщик. – И ничего мы с тобой не выиграли. Тутошний генерал в Москве отмоется, основных свидетелей, которые могли его изобличить, убили, прокурора ты видел. Как было, так все и останется, попритихнут
– Так уж и ничего? – обиженно сказал Орлов. – Ты живой и здоровый, люди в городе увидели, что беспредел беспределом, однако и нормальные менты не перевелись. Думаешь, это мало? Ну и я товарищу Бабурину объяснил, что жить и служить следует по совести. Мы с тобой еще ничего, мышей ловим, так что не прибедняйся. Теперь обрисуй мне ситуацию с «медведями» и наркотиками, кого на обкомовской даче зарезали?
Сыщик рассказал о своих предположениях и закончил довольно пессимистично:
– Убийцу я установлю, но с доказательствами тяжело, если не совсем безнадежно. А тебе завтра следует с приятелем боевой молодости поговорить. Ты его, уверен, дожмешь, а толку? Ну сдаст он человека, с которым связан! Что за человек? Сошка. Связи с боссом у него либо нет, либо односторонняя.
– Что-то ты у меня совсем плохой. – Орлов выбрался из низкого кресла, потянулся. – Давай спать, утро вечера мудренее.
Утром в гостиницу прибыл «высоконравственный» полковник, заместитель исчезнувшего генерала. Полковник был свежевыбрит, благоухал французским одеколоном, перед Орловым стоял по стойке «смирно», что в милиции, в принципе, не принято, смотрел на генерала подобострастно, а на Гурова грустно, даже укоризненно.
Петр Орлов брился в ванной, полковник, пытаясь объясниться, начал нести какую-то ахинею.
– Лев Иванович, мы незнакомы, но я о вас наслышан… Удивлен, прибыли как неизвестный, подняли в городе стрельбу.
Сыщик разглядывал полковника с искренним любопытством, даже улыбался, что ввело визитера в заблуждение, и он продолжал увереннее:
– Да, в наши ряды проникают люди нечистые. А в московской милиции таких нет? Я приказал виновных задержать, они оказали бешеное сопротивление, открыли огонь на поражение, результат, увы, известен. Вижу, вы настроены саркастически, а напрасно.
Орлов вышел из ванной без мундира, оглаживая лицо ладонью, подмигнул сыщику. Полковник вытянулся, смотрел не в лицо Орлова, а на генеральские лампасы.
– Крайне неприятная история, товарищ генерал. Убежден, что мой шеф все объяснит министру, я, со своей стороны, ознакомлю вас с ситуацией на месте.
– Ситуация хреновая, полковник. – Орлов надел мундир. – Как же это вы скопом одного убить не сумели? – И кивнул на Гурова.
– Клевета! Оговор! Я обращусь напрямую в ЦК! – Лицо полковника пылало, он еще не сообразил, какую сморозил чушь.
Гуров не выдержал и расхохотался, так громко и искренне
– Обратитесь, полковник, и непосредственно в «Матросскую тишину», надеюсь, вам выделят там кабинет! – Гуров платком вытер слезы.
Орлов отошел к окну, подчеркивая, что к происходящему отношения не имеет.
– Извините… Рефлекс… Но доказательства? – Лицо полковника из пунцового стало бледным. – Мы юристы. Существует презумпция невиновности! Я категорически утверждаю, что лично я не имею никакого отношения к происшедшим событиям. Я узнал лишь вчера и приказал виновных задержать.
– Полковник, кого и за что вы приказали задержать? – ласково спросил Гуров, понимая, что полковник глуп, защиту не продумал, и если его прищучить, то заместитель закопает своего шефа по самую маковку.
Понял это и Орлов, напрягся, ожидал продолжения. Доказательств, что Гурова пытались ликвидировать, после смерти троих главных действующих лиц действительно не было, но если этот полковник сейчас запутается и «поплывет», то следом начнут «колоться» и подчиненные.
– Как кого задержать? – Полковник растерялся. – Виновных, конечно.
Гуров видел, что Орлов отдает инициативу, хочет услышать продолжение и занялся гостем основательно.
– Отдавая приказ, вы назвали фамилии. – Гуров жестом предложил полковнику сесть в кресло. Тот опустился в низкое кресло, сыщик продолжал стоять.
Орлов чуть было не хмыкнул, уж больно детской была уловка, однако сработала. Положение полковника и без того было незавидным, теперь же, глядя на противника снизу вверх, он терял инициативу окончательно.
– Естественно. Странно вы ставите вопрос, – удивился полковник.
– Чтобы назвать фамилии, их надо знать. – Гуров понизил голос, вынуждая полковника не только задирать голову, но еще и напряженно прислушиваться. – Как же вы их узнали?
– Как узнали? – Полковник пожал плечами и, решив, что нашел блестящий ответ, брякнул – Они же рапорты написали. Утеря личного оружия и служебных удостоверений.
Орлов не знал, радоваться или грустить. Лева, конечно, умелец, может из топора суп сварить, но полковник-то клинический идиот. Полковник! Кого с такими мы можем победить?
– Рапорты написали? – Гуров снова развеселился, начал расхаживать по номеру. – Тогда все ясно. Полный порядок! Рапорты вы генералу Орлову, естественно, предъявите. А если рапортов не окажется, вы сошлетесь на российское разгильдяйство, мол, утеряны, и накажете делопроизводителя. Как я за вас стараюсь, полковник, видно, полюбил с первого взгляда. Товарищ генерал, разрешите подбросить полковнику еще несколько вопросов? А то вы его ошарашите, а он, несчастный, не знает, что и ответить.
– Валяй… – Орлов махнул рукой, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. – Поезд уже ушел. Вразуми и дай бумагу, пусть пишет, я должен в Москву позвонить.