Удачливый рыболов

Юсупов Юрий Константинович

Почувствовав усталость рыбы и уверенность в действиях приятеля, Павел Петрович попросил его позволить довести до конца борьбу с рыбой ему. Петр Васильевич не возражал, но предостерег: «Действуй очень осторожно и будь готов к любой неожиданности – рыба еще способна сделать сильный рывок. Держи леску постоянно в натяге, подтаскивай рыбу к плоту не слишком быстро, а я буду ее брать подсачком!»

Когда до рыбы оставалось совсем немного, Павел Петрович невольно залюбовался ею: «Какой все-таки этот сазан большой и красивый. Вот это добыча!»

Все шло нормально, и Павел Петрович, в общем-то, готовился уже торжествовать

победу, но, к величайшему сожалению, тут произошло непоправимое. Когда сазан находился уже буквально в нескольких метрах от приготовившегося его подсачивать Петра Васильевича, он неожиданно с ускорением пошел к Павлу Петровичу, а тот не сумел своевременно выбрать леску, она немного провисла, и дернувшийся в это время совсем немного в сторону сазан освободился от крючка. Петр Васильевич попытался поймать рыбу подсачком, но не дотянулся до нее. Сазан, круто развернувшись, медленно пошел в глубину. Все столпившиеся здесь рыболовы на какое-то мгновение замерли. Нарушил тишину слабый голос Павла Петровича, у которого от происшедшего сжалось горло.

– Братцы, что же это такое?..

– Жаль! Здоровый был чертяка. Килограммов восемь, пожалуй, не меньше, – проговорил кто-то из рыболовов.

– Видно, не судьба у этого сазана оказаться сегодня на сковородке… – сказал еще один рыболов.

Несколько оправившись от случившегося, Павел Петрович, сложив быстро все свои вещи в рюкзак, направился к выходу с плотов. Его еле догнал Петр Васильевич и предложил взять одного сазана, но тот наотрез отказался. Уже у самого выхода Павел Петрович смешался с группой удильщиков, закончивших рыбалку. Рыболовы страстно обсуждали происшедший случай, и, надо сказать, многие из них не корили его за допущенную оплошность, а сочувствовали. И здесь он понял, что рыбацкое счастье не только в том, чтобы поймать рыбу. Неудача тоже волнует и разжигает рыбацкую страсть, а опыта прибавляет гораздо больше.

За линями

В моей рыболовной практике продолжительное время обстоятельства складывались таким образом, что ловить линей долго не удавалось. Правда, иногда при ловле карпов и карасей попадались небольшие линьки, но впечатление они о себе как о рыбе, достойной внимания рыболовов, не оставляли. Сведения о рыбах, почерпнутые нами из публикаций, в значительной степени дополняются нашими впечатлениями, полученными из практики ужения достаточно приличных по размерам экземпляров той или иной рыбы. К примеру, чтобы иметь представление о карпе как о весьма достойной внимания удильщиков рыбе, рыболову следует познакомиться с ловлей экземпляров этой рыбы весом не менее 2 килограммов.

От опытных рыболовов того времени я не раз слышал рассказы о том, что в волжских разливах (водохранилищах) встречаются экземпляры линя весом более двух килограммов, и что по оказываемому сопротивлению при вываживании такие лини почти не уступают карпу. Надо сказать, эти сведения лишь подогревали мои страсти к ловле этой рыбы, и интерес к ней у меня только возрастал.

И вот наконец эта встреча состоялась. Рассказ о ней будет интересен для удильщиков, так как он в не малой степени проливает свет на особенности ловли этой рыбы.

Как-то в конце июля Василий Иванович, мой давний приятель и весьма опытный рыболов, пригласил меня посмотреть на его улов, только что привезенный с рыбалки

Я с удовольствием согласился, зная, что свои уловы он отваживается показывать в тех случаях, когда ему очень везло. Весь вид его говорил, что он еще находится под впечатлением рыбалки.

– Вижу, что рыбалка была удачной, – осторожно заметил я.

– Удачной? Не то слово! Я поймал рыбу, о которой ты давно уже мечтаешь.

– Неужели линь?

– Линь! Да еще и какой!

При этих словах глаза его заблестели, и, не дожидаясь моих расспросов, он стал рассказывать о том, как, заблудившись среди дорог, ведущих к волжским разливам за поселком Усть-Караман, случайно попал на озеро, почти не посещаемое рыболовами и, как выяснилось, очень богатое линем.

Заранее оговорюсь: Василий Иванович был не только опытным рыболовом, но и считался большим специалистом по ловле линя, некогда хорошо ловившегося в здешних местах, но в последнее время почему-то ставшего довольно редкой добычей.

Рыболовы могут понять мое состояние, когда я увидел улов: лини весом 500–800 граммов, а вес двух экземпляров был более килограмма. Рассказывая о ловле их, Василий Иванович упомянул о лесках, которые линь два раза обрывал на его карасевых удочках. Здесь же и решено было: в ближайший выходной ехать на этот водоем с ночевкой.

При подготовке к выезду особое внимание было обращено на оснащение удочек. На карасевые удочки (мы решили ловить только ими) были поставлены небольшие проводочные катушки и леска диаметром 0,20 мм, она же была покрашена в светло-зеленый цвет, а поводки – в темно-зеленый, и, как потом выяснилось, сделано это было не напрасно. Заготовлен был хороший запас навозного червя – довольно лакомой насадки для этой рыбы. Василий Иванович накопал еще для прикормки достаточное количество дождевых червей, приготовил для этой же цели жареное льняное семя и достал моток колючей проволоки.

Озеро было далеко не из красивых. Вид грязной илистой отмели на противоположном берегу с редкой растительностью, с оголившимися корягами и повисшими на них высохшими водорослями производил, прямо скажем, удручающее впечатление.

– А это всегда так, – сказал Василий Иванович, заметив мое выражение лица при виде водоема. – Едешь просто отдыхать – красивые живописные места, но рыбы почти нет, а там, где она есть, – места, в общем-то, не совсем подходящие для отдыха.

Нельзя было в определенной степени не согласиться с его замечаниями, и я стал настраивать себя на то, ради чего мы сюда приехали.

По величине озеро было довольно приличных размеров, но почти все заросло водной растительностью, лишь на середине и в дальнем от нас углу блистали полоски чистой воды. Судя по тому, как водоем этот зарастал, озеро было мелким. Глубина его лишь в отдельных местах, по словам Василия Ивановича, который его несколько исследовал, доходила до 3 метров. В общем-то линь мог здесь зимовать. Кроме линя, карася и вьюна, другой рыбы здесь не было. Берег, где мы остановились, был несколько приподнят к остальному прибрежному пространству, и, судя по этому, здесь находились наиболее глубокие места этого водоема. Глубина места, выбранного Василием Ивановичем для ловли, была около двух метров. Это, по его мнению, была именно та глубина, где предпочитают держаться крупные лини. Метрах в 20 от него облюбовал место и я.