Удар Кувалды
Шрифт:
— Есть будешь? — спросила Исидора будто невзначай.
Паранойя вновь подала голос, кольнув майора острым подозрением, что она хочет его отравить, но разумом Кувалда понимал, что это всего лишь гостеприимство, и поэтому просто кивнул. Он посмотрел в окно, за которым серыми коробками высились склады и доки. Краны напоминали ему гигантских журавлей или цапель, а Финский залив переливался в утренних лучах блестящей мозаикой.
— Ты в курсе, что завтра на верфи будет теракт? — глухим голосом спросил Краснослав.
Исидора в
— Теракт?.. Ты уверен? — протянула она, совладав с нахлынувшими эмоциями.
— Более чем.
Снова повисла тишина.
— П-поставьчайник, — тихо сказала баронесса.
Кувалда подошёл к закопчённому примусу, рассмотрел его со всех сторон, пытаясь разобраться, как он работает, и что нужно делать.
— А, ну да, ты же барчук, — хмыкнула Исидора, отодвинула смущённого майора и разожгла примус самостоятельно.
Язычки пламени начали жадно облизывать пузатые эмалированные бока. Кувалда сел обратно за стол.
— Ты в курсе, да? — спросил он.
— Нет, — твёрдо ответила баронесса. — Завтра планировался митинг, только и всего. Рабочие устроят стачку, когда туда прибудет царь.
— Вернулась к социалистам? — спросил Краснослав.
Исидора обернулась и обожгла его ледяным взглядом.
— Не твоё дело, — буркнула она.
— К Левскому? — вздохнул Краснослав.
Она поморщилась, то ли от вопроса, то ли от упоминания бывшего учителя.
— Какая тебе разница? Мы для тебя все одинаковые, — сказала она.
— Неправда, — возразил Кувалда.
— Нет, не к нему, если тебе так спокойнее, — ответила Исидора.
Чайник тихонько засвистел, с каждой секундой становясь громче и громче, но Исидора порхнула к нему и выключила огонь, так, что бодрый свист чайника превратился в разочарованный вздох.
На столе словно из ниоткуда появились чашки, сахарница, вазочка с печеньем, бутерброды. Кувалда наблюдал за всем этим кухонным колдовством, не скрывая интереса. Баронесса плеснула заварки в обе чашки, разбавила кипятком. Клубы пара поднялись над столом, увлекая за собой аромат чёрного чая, наполнивший кухню.
Исидора присела на краешек стула, прямо напротив Кувалды, обхватила чашку обеими руками. Наконец-то можно было поговорить спокойно и не отвлекаясь на всякие мелочи.
— Завтра на верфях будет теракт. Скорее всего, взрыв, прямо как в Зимнем, — сообщил Кувалда, покручивая в руках маленькую чашку чая.
— Планировалась только стачка… — выдохнула революционерка.
— Ты специально сюда переехала, поближе к верфи? — спросил Краснослав.
Исидора опустила ресницы, медля с ответом. Халат случайно сполз с её бедра, обнажая белую кожу, и девушка быстро вернула его на место, тут же краснея. Кувалда притворился, что ничего не заметил.
— Ну… Да… И от тебя подальше. Думала, не найдёшь. Да и искать не станешь, — уставившись в кружку с чаем, произнесла баронесса.
Краснослав
— Кто ещё организует стачку? — спросил он.
— Я не имею права тебе это говорить, — отчеканила Исидора, вдруг посмотрев ему прямо в глаза.
Майор пожал плечами.
— А вот этот адрес тебе о чём-нибудь говорит? — спросил он, протягивая Исидоре письмо рептилоида и внимательно наблюдая за её реакцией.
Но она спокойно пробежала взглядом по ровным печатным строчкам, после чего вернула письмо Кувалде. Никакого волнения, паники или настороженности, похоже, революционерка даже понятия не имела о том, что это за адрес, и что там происходит. Краснослав сложил письмо вчетверо и убрал во внутренний карман.
— Нашёл у одного, так скажем, иностранца, — объяснил Краснослав. — Помнишь, я тебе рассказывал про тайную ложу?
Баронесса Остерман покосилась на него, но перебивать не стала.
— Я их нашёл. Потом нашёл логово одного из них. А в нём — несколько очень интересных документов. И это письмо, — пояснил Кувалда.
— А причём тут я? — хмыкнула Исидора и пододвинула блюдо поближе к Краснославу. — Бери бутерброды.
Возражать майор не стал, хоть его паранойя всё равно вопила о безрассудной неосторожности. Он взял бутерброд с сыром и продолжил.
— Подпись в письме. Ставлю что угодно, что это Левский. Полагаю, ты бы хотела у него спросить, какими методами делается революция, — сказал он. — Эта ложа… Она использует любые методы. И социалистов тоже. Тебя просто используют втёмную. Снова.
Девушка нахмурилась.
— Ты что, думаешь, я хочу мести? — фыркнула она.
Кувалда пожал плечами. Он бы на её месте определённо этого хотел.
— Революция всё равно нужна. А методы… Не я их определяю. Товарищ Левский поступил так, как ему позволила совесть, — произнесла Исидора.
Кувалда хотел ответить, что у рептилоидов не бывает совести, но не стал.
— А что скажет твоя совесть, когда он взорвёт демонстрацию рабочих, за которых вы боретесь? Тех рабочих, которых ты сама туда позвала, — сказал он.
Она закусила нижнюю губу, словно боролась с искушением сказать что-то.
— Это будет… Неправильно, — наконец выдавила она.
— Ну так помоги мне, — сказал Кувалда. — Их нужно остановить.
Глава 42
Они шли по набережной вдвоём, стараясь не обращать внимания на неловкое молчание. Исидора, одетая теперь в брюки и рабочую куртку, засунула руки глубоко в карманы, всем своим видом подчёркивая, что не желает находиться рядом с Кувалдой дольше необходимого. Будто отбывает какое-то наказание. Хотя Краснослав всё равно замечал порой её взгляды, бросаемые украдкой, словно революционерка боролась внутри сама с собой, и одна её половина страстно хотела броситься к нему в объятия, а вторая половина хотела его придушить на месте.