Удар молнии
Шрифт:
— За этими с когтями? — хмыкнула я.
— Так когти-то только в животной форме, а в человеческом виде — ууух! Сама бы за таким, небось, побежала, — подколол дед Аньян.
— У меня уже есть один, — с нежностью глядя на сопящего малыша, ответила я.
Так болтая, мы прошли большой путь, а когда почувствовали усталость, нашли укромное местечко под развесистыми ветвями огромного дерева, немного перекусили и, пока малыш спал, прикорнули сами.
Так мы двигались почти неделю, обходя окрестные деревни, боясь оставить хоть какой-то след. И только когда впереди показались ворота большого
За время проживания в таверне я практически не показывалась на люди, хозяин знал лишь, что наверху живёт дед с дочкой и внуком, которые скоро отправляются на могилу погибшего сына и мужа. Эту легенду мы придумали ещё в дороге и старались следовать ей.
Прикупив продуктов и кое-чего малышу, мы отправились с ближайшим обозом дальше, стараясь затеряться на просторах человеческих земель.
Проезжая мимо поселений, мы внимательно всматривались, надеясь приглядеть новое место жительства, маленький домик, где мы будем жить спокойно, никого не опасаясь. В первую очередь нас интересовали поселения, где жили наравне с людьми полукровки, так нам будет легче объяснить появление у нас ребёнка-инчиха.
Но пока ничего подходящего не попадалось, нас не устраивало то одно, то другое, но так как финансы неизменно таяли, было решено, всё же устроиться в ближайшем селении, тем более что люди из обоза хорошо отзывались и о селении в целом, и о старосте в частности.
Вот только в планы опять вмешался случай.
За пол дня пути до нужного селения на обоз напали. Сначала все думали, что это небольшая шайка разбойников, и охранники обоза быстро отобьются. Вот только дедушка Аньян, повидавший в жизни многое, сразу же шепнул мне, что надо бежать, пока не стало слишком поздно, ведь охраны становилось всё меньше, а нападавших всё больше. И уже всем стало понятно, что уж слишком организованно действуют разбойники. Народ стал разбегаться, бросая свой скарб, спасая самое ценное — свои жизни.
Улучшив момент, мы тенью скользнули в ближайшие кусты. Но, видимо, нападавшие были зоркими, и за нами погнались. Быстро бежать мы не могли, дед Аньян был уже не молод, а у меня на руках всё же был ребёнок.
Раздавшийся тихий свист, а затем короткий свист заставили меня обернуться и замереть от ужаса. Дед Аньян лежал, уткнувшись в траву лицом, а из его спины торчала стрела. А повернула было назад, чтобы вернуться к старику, но он тихонько вскрикнул:
— Беги! Спасай малыша…
Захлёбываясь слезами, я побежала дальше, оплакивая своего единственного друга и защитника. Ветки зло хлестали по лицу, но я практически не замечала этого, продолжая нестись по пролеску, слыша за спиной топот ног преследователей.
Вылетев на небольшую полянку, запнулась о кочку и в изнеможении растянулась на земле, приготовившись к последним минутам своей жизни.
Вот только вместо топота ног стали слышны вскрики и хрипы, а потом на поляну прыгнул огромный хищник. Это был чёрный зверь, очень похожий на земных львов, за исключением формы гривы,
И вот этот оживший кошмар прыжками стал приближаться ко мне. Зажмурившись, я повернулась к хищнику спиной, прикрывая телом захныкавшего ребёнка.
Но, как оказалось, загрызать меня никто не собирался. Почувствовала горячее дыхание зверя, обнюхивающего меня, вернее то, что я держала в руках, нос чёрного «льва» тыкался в свёрток с малышом. Я одной рукой попыталась оттолкнуть морду, на что тут же гневно рыкнули. Тело от страха сотрясала нервная дрожь, а когда буквально над ухом рык усилился, превращаясь в громкий рокот, который был слышен, скорее всего, на несколько километров во все стороны. Звук оглушил меня до звона в ушах, и наступила естественная реакция организма, я, практически оглохла. Поэтому дальнейшее происходило словно в тумане.
Ко мне подбежали какие-то люди, тормошили меня, пытались выдернуть из рук свёрток с ребёнком, явно что-то кричали, но я мёртвой хваткой держала ставшего таким родным для меня малышом, всё ещё заслоняя его своим телом от чужаков.
Потом мне показалось, что огромный мужчина дёрнул меня за шиворот вверх и вновь попытался отобрать ребёнка, но, когда у него ничего не получилось, хлестнул меня по лицу, видимо, разбив при этом губы, так как по подбородку зазмеилась горячая струйка крови.
От удара в ушах зазвенело, а в глазах стало темнеть, пока я окончательно не отключилась.
В себя приходила медленно, сначала показалось, что меня окатили холодной водой, потом слегка похлопали по щекам.
— Эээ, — протянул удивлённо скрипучий мужской голос, — так это девка!
— Девка? — переспросил красивым басом другой. — Хотя, какая разница, преступление всё равно совершено, и ей придётся за него отвечать. Приведи её в чувство!
Меня снова похлопали по щекам.
— Эй, глаза-то открой! Фух, кажется, очухалась.
— Давай её сюда! Допросим сразу!
Меня потащили и усадили на табурет напротив стола, за которым сидел высокий мощный брюнет, сверливший меня тяжёлым горящим взглядом.
Первое, на что я обратила внимание во внешности мужчины, это его глаза, почти фиолетовые, красивые, даже не смотря на то, что в них сейчас читались злость, граничащая с ненавистью. Тёмные прямые брови были гневно нахмурены, длинные иссиня-чёрные волосы, собранные в хвост, были перекинуты через левое плечо на грудь. Черты лица мужчины были не просто идеальными, а настолько для меня привлекательными, что я застыла в восхищённом изумлении, из которого меня вывел заданный мужчиной вопрос.
— Зачем ты украла моего ребёнка?
— Я его не крала, он… — начала было я.
— За что твои сообщники убили мою жену?! Чем они вам помешали? — Я никого не убивала! — возмутилась на брошенное обвинение. — И не было у меня никаких сообщников.
— Риани, она говорит правду, — раздался ещё один голос от окна. — Не суди девочку так строго.
Я глянула в ту сторону. Опершись на подоконник, на меня задумчиво взирал ещё один брюнет, но постарше.
— Аффин Сианир, спасибо, но я сам определю степень виновности этой… воровки.