Удар шаровой молнии
Шрифт:
За спиной раздались тяжелые, но быстрые шаги. Аида не успела обернуться, как на шею ей набросили удавку В зеркале она увидела тупую, со звериным оскалом, морду дылды-охранницы и свой испуганный взгляд. Взгляд, в котором застыл ужас, напугал ее больше, чем эта горилла. «Неужели все?» – спросила она у отражения в зеркале.
У дылды была железная хватка. Бесполезно отбиваться локтями и острыми каблуками-шпильками. Двухметровая литовка безукоризненно исполняла порученную ей работу. А справиться с такой хрупкой девушкой,
Аида сделала вид, что покорилась судьбе. Она не брыкалась, не дергалась и спокойно давала себя душить.
Первый удар пилкой пришелся дылде в район аппендикса. Она вскрикнула, скорее, от удивления, чем от боли. А удивившись, ослабила хватку. Аида быстрым движением избавилась от удавки. Полной грудью вдохнула спасительный воздух.
Увернулась от новой попытки набросить петлю и нанесла второй, страшный удар.
Охранница с криком отлетела к стене и сползла на пол. Пилка застряла у нее в глазнице. Она ревела и мотала головой, пока Аида не вырубила ее, ударив ногой в солнечное сплетение.
Она расстегнула кобуру на поясе у дылды и достала пистолет. Видно, охраннице было поручено убрать ее бесшумно, и та не стала пользоваться оружием.
Значит, они боятся шума. Значит, чего-то они все-таки боятся!
Снова раздались шаги, но теперь Аида была во всеоружии. И охранник, вбежавший в туалет, тут же получил пулю в лоб.
Ей некогда было радоваться новой победе потому что предстояло самое опасное – выбраться наружу.
Она разоружила охранника и, перешагнув через труп начала осторожно двигаться к двери.
Потом изо всей силы пнула дверь и вылетела вон.
Она застала их врасплох. Они не верили в чудеса. Они забыли, что в жизни есть место подвигам.
Аида наставила один пистолет на второго охранника, а другой на Дона, который оказался ближе всех.
– Одно движение – и я стреляю! В зале, где «праздновались» поминки, наступила минута молчания.
– Тебе сегодня везет, детка, – горько усмехнулся Донатас. – А я всегда на стороне тех, кому везет. Вот ключи от моей машины, – покрутил он на пальце связку – «БМВ» цвета кофе с молоком. Дарю.
– Засунь их себе в задницу! Пусть охранник снимет кобуру и передаст ее мне.
Донатас кивнул охраннику, и тот сделал, как она велела. Теперь у нее был полный арсенал.
– Надеюсь, у тебя хватит ума не делать глупостей? – Для создавшейся ситуации Дон держался довольно хладнокровно. Видимо, бывал и не в таких переделках. Аида прекрасно знала, что это еще не победа и что возле ресторана в респектабельных автомобилях подвыпивших боссов ждут шоферы и охранники.
– Ты пойдешь со мной, – приказала она Донатасу.
– Только провожу до машины, – возразил он. – Безопасность гарантирую, а там – езжай на все четыре стороны. – И чтобы она ему окончательно поверила, добавил:
– Никто ради тебя перестрелку
Много чести.
Она приказала охраннику и старичку-швейцару убраться в зал, после чего два трофейных пистолета спрятала в сумочку, а третий оставила при себе.
«БМВ» стоял прямо против входа в ресторан, у самого парапета набережной, нагло перекрыв пешеходную дорожку.
Донатас, как и обещал, довел ее до автомобиля и передал ключи.
– Здесь, детка, наши пути расходятся. Но сегодняшний урок я запомню надолго.
– А пошел ты… – напутствовала она его по-литовски.
Дон возвращался к ресторану не торопясь, с достоинством.
Аида открыла дверцу и уселась за руль. Тут же из-за спины раздался голос:
– Я не думала, пицике, что ты такая дурочка. Зачем только я учила тебя уму-разуму?
В стекле заднего обзора на миг показалось старушечье лицо, будто обклеенное пергаментом, с пустыми глазницами.
Аида резко обернулась – никого. Она хотела уже включить зажигание, но сзади кто-тo хихикнул.
– Куда ты собралась ехать, пицике? Куда можно ехать на этой машине? Не догадываешься, глупенькая?
Ступив на крыльцо ресторана, Дон обернулся с той самой улыбкой, которая жила отдельно от лица. Он услышал, как заработал мотор «БМВ», но машина была пуста, и улыбка сразу исчезла. Девушка стояла в нескольких метрах от машины, у самого парапета набережной, там, где ступеньки спускаются к реке. Он не успел удивиться, потому что две пули, одна за другой, пробили ему грудь.
Люди, выбежавшие из ресторана, и охранники, выскочившие из машин, еще не сообразили, что следует предпринять, как раздался оглушительный взрыв. «БМВ» цвета кофе с молоком взлетел на воздух, а девушка с пистолетом исчезла, словно растворяясь в дыму.
Ее уносил с места событий небольшой мобильный катер. И рулевой по имени Саша, восемнадцати лет от роду, с лицом загорелым и обветренным, всю дорогу хохотал. То ли не на шутку перетрухал, то ли вообще был веселого нрава.
– А фейерверк в этом году проорали! Позор! День Морского флота – и такая оказия! Нарушили петровскую традицию, пидоры! Народ облепил Неву со всех сторон, а менты в рупоры объявляют: «Салюта не будет, расходитесь по домам!»
Детишки – в рев, а морячки, засучив рукава, – в мордобой! Вот такие у нас нынче праздники! А вы сегодня компенсировали. Завтра в газетах напишут. Это точно. А может, и по телеку покажут!..
Под его несмолкающую болтовню Аида топила в реке свои трофеи.
В Саше они с Майрингом не ошиблись, когда искали вчера на пристани подходящую кандидатуру. Парень остро нуждался в заработке. И не подвел. Они не стали его обманывать, предупредили, что мероприятие связано с риском, но Саша оказался не из робких. После отъезда Мадьяра Аида крайне нуждалась в таких парнях.