Удивительная женщина

Робертс Нора

— Что вам положить в кофе?

— Ничего. Просто черный кофе.

Эбби всегда знала, что любое занятие успокаивает. Ему она выбрала огромную кружку, а для себя чашку поменьше.

— Сколько же времени вы ехали?

— Всю ночь.

— Всю ночь? — Эбби искренне удивилась, глядя, как бодро он сел за стойку бара. — Вы, наверное, смертельно устали?

Но усталым он не выглядел. Несмотря на неряшливый вид, настроение у него, похоже, было боевое.

— У меня открылось

второе дыхание! — Беря из ее рук кружку, Дилан заметил, что на ее длинных, тонких пальцах нет колец. Даже обручального. Он поднял глаза и цинично посмотрел на нее. — Полагаю, вам известно, что это такое?

Подняв бровь, она села напротив. Как мать, она знала, что такое провести бессонную ночь и весь день продержаться на одной силе воли.

— Да, известно. — Поскольку светская беседа его, похоже, не интересовала, она перешла прямо к делу: — Я прочла вашу книгу о Миллисент Драйсколл, мистер Кросби. Она написана резко, но аккуратно.

— Вот именно, аккуратно.

Она потягивала кофе, наблюдая за ним.

— Я это уважаю. Полагаю, что в других источниках было достаточно сантиментов? Вы знали ее лично?

— Нет, я узнал о ней только после ее самоубийства. — Он погрел руки о кружку, прислушиваясь к треску огня. — Мне пришлось перелопатить немало материала, чтобы написать книгу.

— Она была необыкновенной актрисой и необыкновенной женщиной. Но жизнь ее сложилась нелегко. Я немного знала ее через свою сестру.

— Шантел О'Харли тоже необыкновенная актриса!

Эбби улыбнулась и смягчилась.

— Да, она необыкновенная. Вы же встречались с ней, собирая материал о Миллисент?

— Коротко. — Но большого удовольствия от этого не получил. — Все три сестры О'Харли, похоже, производят неизгладимое впечатление… так или иначе.

Ее глаза встретились с его спокойным, понимающим взглядом.

— Так или иначе.

— Как вы относитесь к тому, что ваши сестры стали заметными личностями на обоих побережьях?

— Я очень горжусь ими! — ответила она, не раздумывая ни секунды.

— А сами вы не собираетесь вернуться в шоу-бизнес?

Она бы рассмеялась, если бы не уловила в, его голосе нотки цинизма.

— Нет. У меня другие приоритеты. Вы когда-нибудь видели Мадди на Бродвее?

— Пару раз. — Он сделал глоток. Кофе возвращал ему силы, утраченные во время долгого, тяжелого пути. — Вы на нее не похожи. Вы ни на одну из них не похожи!

Она привыкла к этим неизбежным сравнениям.

— Нет. Мой отец всегда считал, что, если бы мы походили друг на дружку, это была бы сенсация. Еще кофе, мистер Кросби?

— Нет, спасибо, я уже согрелся. Рассказывают, что Чак Рокуэлл, войдя в небольшой клуб, где по

воле судьбы вы с вашей семьей давали представление, не обратил никакого внимания на ваших сестер! Только на вас!

— Так говорят? — Эбби отодвинула кофе и встала.

— Да. Людям свойственно сочинять романтические истории.

— Но только не вам! — Она принялась хлопотать у плиты.

— Что вы делаете?

— Начинаю готовить обед. Надеюсь, вы любите чили?

Значит, она готовит! По крайней мере, сегодня, вероятно, чтобы произвести впечатление. Дилан откинулся на спинку стула и следил, как она ловко управляется с мясом.

— Я пишу не роман, миссис Рокуэлл! Если издатель не разъяснил вам основные правила, то сейчас это сделаю я.

Она полностью погрузилась в стряпню.

— Зачем попусту тратить время?

— У меня нет времени, чтобы его тратить. Во-первых, книгу пишу я. Мне за это платят. А вам платят за сотрудничество.

Эбби посыпала мясо специями.

— Я очень признательна вам за то, что вы об этом напомнили. А что за остальные правила?

Она была так холодна, как о ней и рассказывали. Холодна и, как отмечали многие, бесчувственна.

— А вот они. Книга о Чаке Рокуэлле; вы часть его жизни. Все, что я выясню, каким бы личным это ни было, принадлежит мне. Подписав договор с издателем, вы отказались от личной жизни!

— Я отказалась от личной жизни, когда вышла за Чака, мистер Кросби! — Она помешала соус и добавила немного вина. — Я ошибаюсь или у вас возникли какие-то сомнения относительно написания этой книги?

— Не относительно книги. Относительно вас.

Она повернулась к нему, и озадаченное выражение, мелькнувшее в ее глазах, исчезло, когда она вгляделась в его лицо. Он не первый считает, будто она вышла за Чака из-за денег.

— Понятно. По крайней мере, откровенно. Что ж, вы вовсе не обязаны меня любить.

— Нет, не обязан. Это дело обоюдное. В одном я буду с вами, миссис Рокуэлл, откровенен. Я собираюсь написать самую подробную и полную биографию вашего мужа, какую только смогу. Для этого мне придется не раз гладить вас против шерсти!

Она накрыла кофейник крышкой и поднесла к барной стойке.

— Меня не так-то легко вывести из себя! Мне часто говорят, что я слишком… самоуверенна;

— Вы расстроитесь, когда прочтете законченную рукопись!

Налив в кружку еще кофе, она поставила кофейник на подставку для горячего.

— Похоже, вы этого с нетерпением ждете!

— Я не очень хорошо умею обходить подводные камни.

На этот раз Эбби рассмеялась, но быстро и почти с сожалением. Она подняла свою чашку.