Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции
Шрифт:
Белый соскользнул в озеро головой вперед и несколько мгновений лежал, не шевелясь. Но потом поднял клюв, кое-как сложил крылья, помотал головой, стряхнул попавшую в глаза воду, чихнул и гордо поплыл в заросли тростника и камыша.
Дикие гуси полезли в воду сразу. Они даже не оглянулись на своего неожиданного спутника и тем более на гусиного наездника. Плескались, чистили перья, пощипывали перепревшие за зиму водоросли и бобовник.
Белый внезапно опустил голову в воду и сразу поднял: в клюве у него трепыхался маленький окунь. Он подплыл
– Спасибо, что помог до воды добраться.
Первый раз за весь день мальчик услышал доброе слово. Он так обрадовался, что хотел обнять гуся за шею, но не решился. И подарку тоже обрадовался, хотя сначала немного испугался – разве можно есть сырую рыбу? Но он был так голоден, что решил попробовать.
Пощупал, на месте ли ножик – он всегда носил его с собой в специальном чехольчике на брючном поясе. Нож был на месте, но и он тоже уменьшился и стал не больше спички.
Все же ему удалось почистить и выпотрошить окунька. Через несколько минут от рыбки остались одни косточки.
Съел – и ужаснулся. Люди не едят сырую рыбу. Значит, он уже не человек – гном. Гном, он и есть гном.
Мальчик даже не обратил внимания: пока он ел, Белый молча стоял рядом. Когда последняя косточка была обсосана, гусь тихо сказал:
– Ты наверняка заметил, что эти задаваки презирают домашнюю птицу.
– Заметил.
– Теперь для меня вопрос чести долететь с ними до Лапландии и доказать, что и домашние гуси не такие уж недотепы.
– До Лапла-андии?..
Он не поверил своим ушам. Хотел возразить, но не посмел.
– Но, боюсь, одному мне не справиться. И я хотел тебя спросить… ты не смог бы полететь со мной?
Мальчик, разумеется, ни о чем другом и думать не хотел, как поскорее вернуться домой. Вопрос его так ошарашил, что он не сразу нашелся что ответить.
– Я-то думал, ты меня считаешь врагом, – пролепетал он наконец.
Но Белый, похоже, уже забыл, что они враги. У гусей короткая память, они не помнят обиды. Белый помнил главное: этот гномик спас ему жизнь.
– Я бы хотел вернуться к маме с папой, – немного осмелел мальчуган.
– А я тебя отвезу к ним. Ближе к осени. Не бойся, не брошу. Доставлю прямо на порог.
А может, не так уж и глупо – не показываться родителям в таком виде… И мальчик хотел было согласиться, как услышал за спиной нестройный шум. Дикие гуси вышли из воды и дружно отряхивались. Привели себя в порядок, выстроились в шеренгу и направились к Белому. Само собой, во главе колонны шла предводительница.
Белому стало не по себе. Он ожидал, что дикие гуси – такие же гуси, как он сам. Что-то вроде близких родственников. В полете он не успел их разглядеть, не до того было. А теперь оказалось, что они совсем другие. Намного меньше, чем он. Недоростки. И ни одного белого! Все серые, с коричневатым отливом. А глаза… Белый даже немного испугался. Глаза светились желтым зловещим огнем, словно где-то там в голове у них полыхал костер. И как они ходят! Белого всегда учили: ходить надо степенно,
В общем и целом, гуси выглядели довольно аккуратно, но лапы их выдавали. Видно было, диким гусям недешево дается свобода.
Они подошли так быстро, что Белый едва успел шепнуть:
– Отвечай быстро и прямо, только не говори, кто ты такой!
Дикие гуси окружили их и начали кивать, немного оттопыривая крылья. Белый проделал то же самое. Он даже отвесил несколько поклонов и после того, как они закончили. Таков был ритуал приветствия и у домашних гусей, и нарушать его не полагалось: новенький кланяется дольше.
– Хорошо, – сказала предводительница. – Теперь мы хотим услышать, кто вы такие.
– Что обо мне говорить! – Белый слегка наклонил голову. – Вылупился прошлой весной, а осенью меня продали Хольгеру Нильссону в Западный Вемменхёг. Там я и живу.
– Негусто, – сказала Акка с Кебнекайсе. – И как это ты набрался храбрости лететь с нами, с дикими и вольными гусями?
– А вот так и набрался! – Белого, судя по всему, обидела насмешка в ее тоне. – Хочу показать, что мы, домашние, тоже кое на что способны.
– Так покажи!
– Что – покажи?
– Покажи, на что вы способны! Мы уже видели, какой из тебя летун. Но может быть, ты посильнее в других видах спорта? В плавании, к примеру?
– Нет, тут мне нечем похвалиться. – Белый понял, что предводительница решила отправить его домой, и уже не старался произвести на нее впечатление. – Запруду переплывал, да. Но не больше. Не больше. – Подумал и честно добавил: – И запруда маленькая.
– Тогда ты, должно быть, чемпион по бегу?
– Вообще не бегаю. Даже не видел, чтобы домашние гуси бегали. Куда нам бегать?
«Он делает все, чтобы его прогнали», – подумал мальчик.
Белый тоже был уверен, что на этом его путешествие закончилось. И очень удивился, когда предводительница сказала:
– Ты честно и мужественно ответил на мои вопросы. А честный и мужественный гусь может стать хорошим и полезным членом стаи, даже если он не особенно ловок поначалу. Ты можешь остаться с нами еще пару дней. Посмотрим, как дело обернется. Что скажешь?
Белый буквально расцвел:
– Скажу, что очень рад твоему решению.
– А это кто такой? – Предводительница чуть не клюнула мальчика. – Я таких еще не видела.
– Мой товарищ, – сказал Белый. – Он всю жизнь пас гусей на хуторе. Думаю, он может нам пригодиться.
– Ну да, как же, как же! Даже странно – домашнему гусю не иметь с собой пастуха, – усмехнулась Акка. – А как его зовут?
– У него много имен, – загадочно, почти шепотом, сказал Белый. Ему не хотелось, чтобы его новые друзья знали, что у этого гномика человеческое имя. – Можно называть его Тумметот.