Удивительное соседство
Шрифт:
— Прости…прости меня пожалуйста.
— Мам, почему? Вот просто ответь на вопрос. Почему ты забывала о нас, искала любовь какую-то в чертовых мужиках, которым не ты, не мы не нужны были, а только деньги и крыша над головой.
— Я хотела вам найти достойного отца, который воспитает вас, чему-то научит. Чтобы мы жили счастливо, чтобы на вас с Мирославой не показывали пальцем — безотцовщина — так все говорили во дворе.
— А запреты? А контроль? Для чего все это? Ты убила в нас желание жить, учиться, быть индивидуальностями, приходилось сосуществовать до совершеннолетия, — шмыгнув носом, стерла слезы с рукавом куртки, продолжая смотреть с надеждой на мать.
Я вздохнула, прикрыв глаза и успокоилась. Из меня столько всего вылетело, столько сидело во мне так долго, и я никак не могла все это высказать ей сразу, как только съехала. А раньше — боялась и слова лишнего сказать, чтобы снова не оказаться запертой или голодной. Хочешь жить нормально — молчи и делай, что говорит тебе мать. Наши желания не учитывались. Я училась искусству с помощью книг из библиотек, интересовалась у других в школе, советовалась с учителями, прежде чем поступать в университет. Мама не знала, куда я подала документы, но, когда увидела заветное письмо с положительным ответом — даже удивилась и не стала просить меня бросить это дело. Однако, радость на этом и закончилась. Начались упреки, вечный контроль, общаюсь ли я с парнями, какие у меня с ними отношения и стала как мантру повторять изо дня в день — сначала учеба, а потом делай, что хочешь.
Поэтому, как только мне стукнуло восемнадцать — сбежала. Моментально, на следующий же день, скинув все вещи через окно, чтобы не вызвать подозрений у матери. А потом ушла утром на учебу и больше не вернулась. Помню, как мама обратилась в полицию и меня искали, а я потом лично к ним пришла вместе с Иркой и сказала, что имею полное право жить самостоятельно. Тогда и сделать никто ничего не смог.
Сейчас мамин запал пропал. Как только Мира съехала, все куда-то испарилось. До этого она продолжала меня тыкать носом в учебу, каждый раз спрашивала, есть ли парень, появились ли вредные привычки — контроль продолжался дальше даже на расстоянии. Я терпела, не обращая на это внимания, приносила продукты и оплачивала коммуналку, как и просила мама — на работе возникли трудности с зарплатой. А я помогала только ради Миры, чтобы та не осталась без благоустройства, нормально питалась и адекватно жила. Но сестра многое скрывала, пока сама не съехала от матери к Леше. Вот тогда-то она мне все и выдала, как духу, что после моего отъезда — мама сорвалась с цепи и стала отрываться на ней. Порой забивала, если вдруг снова начинала общение с очередным мужчиной и только тогда Мира могла хоть ненадолго почувствовать себя свободной, тайно встречаясь с парнями. А там и с Добрыниным познакомилась. Он встал за нее горой, знал всю нашу ситуацию в семье и перед матерью защитил, когда мелкая приезжала к ней пару раз навестить.
И ведь самое ужасное то, что мы все равно с сестрой продолжаем любить маму где-то в глубине души. Остались те частички, вызывающие в нас какие-то смешанные чувства. Поэтому Мира и собирается позвать маму на свадьбу.
— Лера, прости, — мама постепенно оседала на пол, соскальзывая по стене вниз. Она прикрыла лицо руками, чтобы не показывать мне своих слез. Ее плечи вздрагивали при каждом всхлипе, и я подошла к ней, опускаясь рядом.
— Мам. Правда. Почему все так было? Что мы с Мирой сделали не так?
— Девочки, вы ни в чем не виноваты. Только я сама. Я пыталась сделать вашу жизнь лучше, чтобы она сложилась куда успешнее, чем у меня, — мама подняла заплаканные глаза на меня. — Мое детство тоже было сложным. Родители пили, не уделяли мне должного внимания и
— Зачем? Они только все портили. Мы бы прекрасно жили бы втроем, — остатки моих слез высохли на щеках, оставляя за собой неприятное стягивающее чувство. Пришлось стереть ладонями, расстегнув свою куртку из-за жары. — Но к чему были запреты и контроль? Ты думала, что так будет лучше?
— Мне казалось, что, если вы будете под моим контролем, значит не сбежите, не станете заложниками пагубных привычек и уж точно не забеременеете в восемнадцать, как я. Не нужно повторять моих ошибок.
— Мам, — беру ее за плечо, обратив на себя внимание. — Нужно было все нам рассказать, а не держать это в себе. Ты понимаешь, что этими подходами только разрушила между нами все общение? Все наши доверительные отношения? Ты хоть знаешь, как трудно мне было первый год жить отдельно?
— Прости меня пожалуйста. Я не хотела, чтобы вы страдали, но кажется слишком увлеклась этим и даже не заметила, как потеряла вас обоих. Вы две мои звездочки, которые вообще помнят обо мне, я только недавно это поняла. Я же больше никому нафиг не нужна. Генка вон нашелся, пусть и пьет иногда, но зато работа хорошая, сам как человек неплохой, — мама прильнула ко мне так, что пришлось ее обнять за плечо. Столько лет мучений ради того, чтобы она наконец осознала, что это возможно и было с хорошими помыслами, но зашло слишком далеко.
— Ты нас хоть любишь? Порой у нас с Мирой складывалось ощущение, будто мы тебе вообще не нужны.
— Что вы! Конечно люблю! — она подняла на меня серые глаза, в них все еще стояли слезы. Еще немного и мама снова заплачет, и я вместе с ней. — А Мирослава? Она не приехала с тобой?
— Мира только сегодня прилетает, а я пришла вообще по-другому делу, — мы вместе поднялись с пола, отряхнувшись. Все же поборола себя и сняла куртку, повесив на крючок, и прошла в гостиную, где не так сильно пахло перегаром.
— Прилетает? Она куда-то уезжала?
— Они с Лешей летали в Турцию перед…к-хм, свадьбой, — кашлянула в кулак, надеясь, что она все же услышала.
— Свадьбой? Какой свадьбой? Им же только по девятнадцать, — мама стала вновь быстро заводится, так что я резко повернулась к ней лицом, чтобы не допустить очередного скандала. Мы уже только что хоть в чем-то более-менее разобрались и не хочется вновь терять еле восстановившуюся ниточку, связывающую нас троих.
— Мам. Обычная свадьба. И вообще-то Леша старше Миры. Пусть сами решают, что им делать.
— Но…они же еще такие молодые. Пожили бы для себя. Она случаем не беременна? О господи, — женщина стала наводить панику, схватившись за волосы. Вот об этом и шла речь, когда я понимала, как мне предстоит разговаривать с мамой о предстоящей свадьбе сестры. Сейчас это все плавно перетекет во что-то нехорошее.
— Мама, перестань.
— Лера, какая может быть им свадьба? Мира только недавно переехала к нему, а уже решили семью строить. Что им, без брака хорошо не живется? И ты не ответила, она залетела от него, да? — она так быстро тараторила, что я еле успевала ее понимать.