Удивительные приключения дядюшки Антифера(изд.1965)
Шрифт:
– Миллион ударов ногой в зад!
– воскликнул вспыльчивый малуинец.
Мысль об огромной премии, которая должна была достаться Бен-Омару, усиливала обычную раздражительность дядюшки Антифера.
Разговор был прерван оглушительными свистками «Стирсмена», проходившего в это время между оконечностью мыса Сан-Винсенти и возвышавшейся неподалеку прибрежной скалой.
Капитан Сип никогда не забывал послать приветствие монастырю, расположенному на верхушке скалы, - приветствие, на которое настоятель монастыря, как всегда, поспешил ответить отеческим благословением: несколько старых монахов показались на плоской возвышенности; сопровождаемый добрыми напутствиями, пароход обогнул мыс и направился к юго-востоку.
Ночью,
Пассажиры почувствовали неизъяснимое очарование, когда взорам открылось африканское побережье. Нет ничего более живописного, более разнообразного, чем эта движущаяся панорама: на заднем плане - горная гряда с бесчисленными излучинами у берегов, на переднем - приморские города, неожиданно возникающие между изгибами высоких утесов, в рамке вечной зелени, не знающей зимы в этом мягком морском климате.
Оценил ли Трегомен по достоинству красоты здешней природы и сравнивал ли он их с видами, которыми он никогда не уставал восхищаться, курсируя вверх и вниз между Динаром и Динаном, по своему любимому Рансу? Что почувствовал он, увидев Оран с его конусообразной вершиной, где как бы повисла в воздухе небольшая крепость, спускающийся амфитеатром Алжир, Стору, затерявшуюся среди величественных скал, Бужи, Филиппвиль, Бон - наполовину современный, наполовину античный город, укрытый в глубине залива? Одним словом, какие чувства переполняли душу Жильдаса Трегомена при виде этого великолепного побережья, открывавшегося его взорам? В его жизни это были исторические минуты, нигде не зафиксированные.
Почти на траверсе Ла-Каль, удаляясь от тунисского берега, «Стирсмен» взял направление к мысу Бон. Вечером 5 марта на фоне резкого белого неба, в тот момент, когда солнце пряталось в густом тумане, на одну минуту показались возвышенности Карфагена. Уже ночью, обогнув мыс Бон, пароход вступил в воды восточной части Средиземного моря, где уже начинались левантийские области.
Погода благоприятствовала плаванию. Иногда налетали внезапные порывы ветра, но за ними вскоре наступало прояснение, и перед глазами снова возникал чистый горизонт. И вот в один из таких моментов показался игольчатый пик Пантеллерия. Этот старый потухший вулкан в один прекрасный день может снова проснуться. Вообще же морское дно в тех местах, начиная от мыса Бон и до греческого архипелага, вулканического происхождения. Появившиеся здесь острова - Санторин и множество других - со временем, быть может, образуют новый архипелаг.
Поэтому у Жюэля были все основания сказать своему дяде:
– Какое счастье, что Камильк-паша не выбрал один из этих островов в качестве кладовой для своих сокровищ.
– Да, это счастье... большое счастье!
– ответил дядюшка Антифер.
И он даже побледнел при мысли, что его остров мог подняться с морского дна, беспрестанно меняющего свой рельеф под влиянием вулканических сил. К счастью, Оманский залив застрахован от подобных случайностей. Там не бывает подземных толчков, и остров должен оказаться именно в том месте, какое показывают его географические координаты.
Миновав острова Гоццо и Мальту, «Стирсмен» стал приближаться к египетским берегам.
Капитан Сип издали увидел Александрию. Обогнув дельту Нила, веерообразно развернувшуюся
В то время шло строительство Суэцкого канала. Открыт он был для навигации только в 1869 году. Поэтому пароход должен был остановиться в Порт-Саиде. Это город с европейскими домами, с дачами, увенчанными остроконечными крышами, с фантастическими виллами, возникшими под французским влиянием вдоль узкой песчаной отмели, зажатой между морем, каналом и озером Манзала. Землю, полученную от рытья канала, частично употребили на засыпку болот, частично на возведение облицованной камнем насыпи. В Порт-Саиде есть все: церковь, госпиталь, верфь. Живописные постройки выходят фасадом на Средиземное море, а озеро усеяно зеленеющими островками, между которыми скользят рыбачьи лодки. Небольшой рейд в двести тридцать гектаров защищен двумя плотинами; одна из них - западная, с _маяком - достигает трех тысяч пятисот метров; другая - восточная - значительно короче. Длина ее семьсот метров.
Дядюшка Антифер и его спутники расстались с капитаном Сипом, сердечно поблагодарив его за оказанный прием. На следующий день все трое сели в поезд железной дороги, связывавшей тогда Порт-Саид и Суэц.
Какая досада, что канал еще не был закончен! Жюэлю было бы очень интересно достичь Суэца водным путем, а Жильдас Трегомен мог бы вообразить, что находится между берегами Ранса, хотя вид у озер Амера и Исмаилы менее бретонский, чем у Динана, и более восточный, чем у Динара.
Ну, а дядюшка Антифер?.. Какое впечатление произвели на него все эти чудеса? По совести говоря, они его нисколько не интересовали - ни созданные природой, ни обязанные своим происхождением человеческому гению. Для него в целом мире существовала только одна точка - островок в Оманском заливе, который, как блестящий металлический предмет, гипнотизировал его...
Он ничего не хотел видеть в Суэце - городе, занимающем ныне такое важное место в географической номенклатуре. Но зато он сразу же заметил при выходе из вокзала двух человек. Один из них проявил утонченную вежливость, тогда как другой держался с чисто восточным достоинством.
Это были Бен-Омар и Назим.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой Жильдас Трегомен заявляет, что его друг Антифер близок к умопомешательству
Итак, душеприказчик Камильк-паши нотариус Бен-Омар и его клерк явились на условленное свидание. Они ни за что бы его не пропустили! Ведь прошло уже несколько дней, как они приехали в Суэц, и легко себе представить, с каким нетерпением ожидали они встречи с малуинцем!
По знаку дядюшки Антифера, Жюэль и Жильдас Трегомен замерли на месте. Все трое ловко притворились, будто так увлечены разговором, что ничто другое их не интересует.
Бен-Омар приблизился к ним, приняв свою обычную угодливо-подобострастную позу.
Никто даже виду не подал, что замечает его присутствие.
– Итак, господин...
– осмелился произнести нотариус самым елейным голосом, на какой он только был способен.
Дядюшка Антифер повернул голову и окинул его равнодушным взглядом, словно увидел впервые.
– Господин... это я... это я...
– повторял нотариус, отвешивая поклоны.
– Кто... вы?..
Понять это можно было только так: на кой черт ты мне сдалась, египетская мумия, вылезшая из своего ящика?
– Но... это же я... я... Бен-Омар... нотариус из Александрии... неужели вы меня не узнаете?..
– Разве мы знакомы с этим господином?
– спросил Пьер-Серван-Мало и подмигнул своим спутникам, грызя кремневый чубук.
– Мне кажется, - ответил Жильдас Трегомен, в котором растерянность нотариуса возбудила жалость, - это господин Бен-Омар, с которым мы уже имели удовольствие встречаться...