Удовлетворение
Шрифт:
– Оп-ля, а вот и пожиратель сердец, – Пэм танцующим шагом подошла к Пеплу и чмокнула его в щёку. – А у нас здесь операция "вспомнить всё".
– Нашла чем удивить, – Пепел поставил гитару в угол. – Вы ничем другим с утра и не занимаетесь – или вспоминаете, или похмеляетесь.
– А вот говорят, – вломился в разговор Челя, – что учёные такую специальную хуйню придумали… Типа культура бактерий поселяется в желудке. С утра выпил водички – и ты бухой. Ни водки не нужно, ни колёс2 – пьёшь воду
– Тебе и так всегда ништяк… Без всяких бактерий в желудке, – засмеялся Пепел. – Ты уже всё приготовил? Можем начинать?
– Да я уже полчаса, как готов. Это ты, между прочим, опоздал.
– Тогда зови всех и начинаем.
Челя прочно разместил свои сто десять килограммов живого веса за звукорежиссёрским пультом, музыканты закрылись в аквариуме3.
Защёлкали тумблеры комбиков4, Кокс прошёлся палочками по своей
"кухне". Пепел привычным движением надел наушники и стал к микрофону.
– Пёрни что-нибудь для ориентации, – послышался в наушниках голос
Чели. – Ага, хорошо. Готовы? Тогда по моей отмашке начинаем. Поехали.
Описывать работу группы в студии – занятие неблагодарное.
Бесконечное количество дублей, борьба между теорией музыки и эстетическими принципами обкурившегося барабанщика, дежурное звукорежиссёрское "лучшее – враг хорошего"… В общем, глупости сплошные. Время записи обычно летит быстро – взяли пару нот, ругнулись пару раз, отслушали несколько дублей, обсудили… Снова ругнулись… Глядишь – и день прошёл.
– Вот ты мне скажи, почему у фирмачей всё звучит на много порядков круче, чем у нас? Вроде и пишут на том же аппарате, и музыканты у нас есть не хуже. А вот у них всё равно фирмА, а у нас – говно… – Пепел стоял над душой у Чели, пытавшегося что-то сделать со звуком барабанов в только что записанной песне.
– Понимаешь, старый, всё очень просто. У них весь процесс идёт так же, как и у нас – знакомцы ездили, наблюдали. Но под столом у них в незаметном местечке заныкана кнопочка специальная. Называется
"фирмА". Как только все отвернутся – они при сведении эту кнопочку нажимают и опа! Получается настоящий фирменный саунд1. А у меня, старый, вот загляни под стол – кнопки этой сраной нет и в помине.
Потому и звук говно.
Пэм оценила озадаченную рожу Пепла и заржала первой. А за ней – все остальные музыканты. Пепел озадаченно почесал репу:
– Туш е . Ну, давай до завтра тормознём. Всё равно ничего путного уже не наваяем.
– Тогда, э-э-э-э-э… Может попийсякнем? – внесла предложение Пэм.
– Твоё "попийсякнем" – это не по пятьдесят, а по шестьсот пятьдесят, – отмахнулся Пепел. – А завтра снова будете вспоминать, чё это вы творили и почему проснулись в картинной галлерее.
– Да ладно тебе, старый! Посидим малость, потрындим,
– Хорошо, вы тогда сбрасывайтесь, шлите гонца, а я перезвоню. Я, может, с дамой буду, так что водку купите человеческую и закуску нормальную, а не пачку крекера, – и Пепел вышел в "предбанник".
– Алло, Таня… Это Алексей. У меня есть предложение по сегодняшнему вечеру. Здесь на студии намечаются небольшие дружеские посиделки. Ничего особенного, лёгкий отдых после дня записи…
Может, подъедешь? Посидим немножко, выпьём по чуть-чуть. Если не понравится – сбежим. Согласна? Тогда подгребай к ДК. Будешь здесь – набери меня, я выйду встретить.
Он вздохнул, развёл руками и пробормотал себе:
– Ну, если что – сам будешь виноват, кретин.
_Current music: Diana Krall "T_ _emptation"_
– Прикури и мне тоже, – Татьяна перевернулась на спину…
В темноте вспыхнул огонёк спички, Пепел зажёг сигарету и подал её
Татьяне. Закурил трубку, глубоко затянулся, выдохнул дым…
Улыбнулся… Курение в темноте – дело интимное. Особенно вдвоём. И особенно после любви.
– Знаешь, мне было интересно понаблюдать за вами, – Татьяна задумчиво рассматривала тлеющий кончик сигареты. – Никогда не видела богему в собственном соку.
– И что? – усмехнулся Пепел. – Каковы впечатления от экскурсии?
Что вы ощутили, мадам – болезненный интерес, гадливость, восторг?
–
Он незаметно для себя перешёл на пародийно-репортёрские интонации.
–
Вид пьяных лабухов должен был, по идее, оскорбить утончённый вкус воспитанной леди.
– Перестань, – Татьяна поморщилась. – Тебе не идёт быть клоуном.
Ведь всё было хорошо – зачем становиться в позу и выпускать иголки.
Ну какие вы лабухи? Что ты несёшь? Просто я в первый раз была в подобной компании. Непривычно, слегка непонятно… Но здорово, – улыбнулась она.
– Прости, – Пепел стушевался. Положил погасшую трубку на тумбочку возле кровати. – Я боялся, что тебе не понравится. Что может быть для тебя интересного в компании философствующих пьяниц, обросших всевозможными комплексами и ищущих спасения в собственной маргинальности?
– Во-о-о-он как ты это воспринимаешь, – улыбнулась Татьяна.
–
Зачем же тогда ты поволок меня туда, если был уверен, что ничего, кроме гадливости у меня это не вызовет?
– Да я и сам не знаю, – признался Пепел. Ты сегодня появилась так неожиданно, что я немного растерялся – был уверен, что мы больше не увидимся. И в голову не пришло ничего другого, как притащить тебя на посиделки после записи.