Удовольствие гарантировано
Шрифт:
Четыре с половиной: Твоя уверенность в себе. Потому что даже если бы я не упомянула твой член, тебя бы это устроило.
Пятое: Твои глаза. Я растворяюсь в них каждый раз, когда ты смотришь в мою сторону.
Шестое: То, как ты заставляешь меня смеяться.
Седьмое: Твоя серьезность и легкость по отношение ко всему.
Восьмое: Как сильно ты любишь животных.
Девять: Твоя решимость.
Десятое:
Одиннадцатое: И намного больше десяти.
ГЛАВА 34
На следующее утро, направляясь на тренировку, я напеваю песню.
…Ты всегда чего-то желаешь и стремишься к этому...
Разве это не правда? Я так чертовски многого хочу. …Когда ты получаешь то, что хочешь, ты не хочешь то, что получаешь…
О, но я действительно хочу этого, Ирвинг Берлин. Я очень этого хочу.
Секса и всего остального. Прошлая ночь была больше, чем просто хороший секс.
Прошлая ночь заставила меня понять, что в моем списке топ-5 все еще так много вещей. Но, как и она, я не могу ограничиться пятью. В этом-то и проблема. Слоун вдумчива и великодушна. Она любит животных и хочет спасти их всех. Она разговаривает с кошечками, которым нужна компания, и подружилась с Сэм в первый же день в клинике. Она заботится о своих родителях и присматривает за своими друзьями. Она дала мне бутлеговый диск Фрэнка Синатры — тот, который она разыскала в рекордно короткие сроки, потому что знала, что у меня слабость к нему.
Эта женщина — ангел и богиня.
А потом наступает момент сопротивления: она впускает меня. Она открывается. Она делится собой.
Если я не буду осторожен, я упаду плашмя на задницу из-за нее.
Хорошо, что я встречаюсь со своим приятелем Хербом, чтобы поиграть в баскетбол перед работой, так как время, проведенное с ним, помогает мне расслабиться — он непринужденный парень. Мы догоняем друг друга на корте в нашей игре один на один.
— А как поживают избалованные пудели и чихуахуа в Верхнем Ист-Сайде? — спрашиваю я, забивая.
— Они все приходят ко мне, так что я не могу жаловаться. Бизнес процветает, и приятно быть тем, кто принимает решения.
— Держу пари, так и есть, — говорю я, чувствуя легкий укол зависти.
Херб уже несколько лет ведет собственную практику, и ему это очень нравится.
— Достаточно скоро и ты будешь на моем месте. — Он посылает мяч высоко вверх, и тот грациозно пролетает через сетку.
— Кроме того, разве у тебя сейчас недостаточно сложностей на работе?
Я усмехаюсь, принимая подачу, радуюсь, что он знает о ситуации со Слоун, и мне не нужно объяснять снова. Это безопасный способ выразить все происходящее.
Мне
Я прощаюсь, направляюсь домой, чтобы быстро принять душ, а затем иду на работу.
Прежде чем мой разум возвращается к мыслям о Слоун, на моих простынях, или ко всем этим запутанным осложнениям на работе, я звоню маме. Мы обсуждаем повседневную жизнь, она делится подробностями о Коуле и Портере, а я рассказываю ей о работе.
— И как ты с тем, что Дуг все еще там?
Я сохраняю бодрый настрой.
— Я прекрасно справляюсь. Что такое еще один год? Уверен, папа бы понял.
— Дорогой, твой отец гордился бы тобой, если бы у тебя никогда не было собственной практики, — твердо говорит она.
— Я знаю, но все равно хочу. Это много значит для меня.
— И я тоже горжусь тобой, — добавляет она. — Ты уже многое сделал в своей жизни. Ты верен своему имени. Ты хороший человек, и ты был отличным младшим партнером с Дугом. Я уверена, что он очень ценит тебя, так что держись за это.
И, возможно, позвонить маме было не самой лучшей идеей. Теперь я думаю обо всех способах, из-за которых Дуг перестал ценить меня, если бы узнал, что я перешел черту.
Я благодарю маму и направляюсь в клинику; коротко здороваюсь с Джонатаном и Сэм, которые, склонившись над столом, смеются над чем-то в телефоне; а затем встречаюсь с Дугом, чтобы просмотреть исследование, над которым я работал. Он надевает очки, читает мои записи, а затем говорит:
— Черт возьми, как же хорошо я тебя обучил. Это идеально.
Я сияю, довольный, что этот человек все еще уважает мою работу. Я возвращаюсь в холл, чтобы проверить список встреч на день, но на пороге останавливаюсь как вкопанный.
Джонатан близко наклоняется к Сэм. Его рука лежит у нее на спине. Это совершенно новый уровень отношений между ними.
— Мы должны пойти куда-нибудь сегодня вечером, — мягко говорит он.
Они повернуты ко мне спиной.
— Хочешь сходить на викторину в пабе «Ворчливая сова»? — спрашивает она.
— Да. Звучит круто. — Его рука гладит ее по спине, касаясь кончиков волос
Джонатан поворачивается, и видит меня, его глаза расширяются, и на лице появляется выражение «вот дерьмо». Я одариваю его улыбкой.
— Я определенно думаю, что вы, ребята, должны пройти викторину от и до. Кроме того, в «Ворчливой сове» отличная живая музыка.
Сэм морщится.
— У нас неприятности?
— Попал, чувак. Мне очень жаль, — вмешивается Джонатан.
— Почему вы, ребята, извиняетесь? Похоже, вы весело проводите время. Хотя, по общему признанию, я надеялся, что ты используешь подарочные сертификаты на фильм, — говорю я.
Сэм застенчиво улыбается.
— В эти выходные.
Джонатан бросает на меня виноватый взгляд.