Уэлихолн
Шрифт:
Когда от головы Джека остался лишь один голый череп, незнакомец подошел и стукнул его по лбу монеткой. В тот же миг череп превратился в кованый железный фонарь, и внутри вспыхнул крошечный подрагивающий огонек…
Незнакомец исчез. Город вновь преобразился и стал собой. Джек стоял посреди улицы. Повсюду горел свет, залаяла собака, мимо прошла группка детей в поисках конфет.
— Сладость или гадость! — раздался голос, и Джек в ужасе бросился бежать, подгоняемый детским смехом, в котором ему отчетливо слышался вороний
С тех самых пор Джека, с фонарем вместо головы, не раз видели в городе, понуро бредущим по улице. Обычно это случалось в канун Дня Всех Святых.
Говорят, что несчастный Джек до сих пор ищет свой шестипенсовик, но на самом-то деле ему нужна не сама заколдованная монетка, а его душа, заключенная в ней. Если вы вдруг отыщете ее — верните глупому Джеку, иначе ему никогда не обрести покой…
…Едва мисс Мэри завершила рассказ, как ударил колокол, знаменующий окончание занятий.
Ученики — просто небывалое дело! — остались сидеть на своих местах.
Дети были подавлены и угрюмы. Праздничная история, которую все так ждали, оказалась вовсе не забавной сказкой про хитроумного ловкого пройдоху. Невзирая на различные странности и даже колдовство, она больше напоминала… жизнь. Неприятную, отвратительную жизнь без надежды. В истории мисс Мэри было слишком много мерзких подробностей о Джеке, его грязных мыслей и слов… он не казался «старым добрым Джеком, дважды облапошившим самого Дьявола», он выглядел тем, кто получил по заслугам: ужасное наказание — для гадкого человека…
— Кто-то хочет получить последнюю отметку перед каникулами? — спросила учительница. — Кто назовет мне главное отличие истории, которую все вы знаете с детства, от той, что я вам рассказала сейчас? — Не видя энтузиазма на унылых лицах, мисс Мэри попыталась раззадорить хотя бы кого-нибудь. — Мистер Тэммин? — Не вылезая из-за парты, мальчик принялся аккуратно складывать учебники в портфельчик. Он даже не подумал откликаться. — Мистер Кэндл?
Томми, в свою очередь, одним махом сгреб в портфель все, что было у него на парте. Учебники, тетради и пишущие принадлежности внутри перемешались, и теперь он с невероятным трудом защелкивал замки.
— Не Джек обманул Дьявола, — сказал Томми. — А Дьявол — Джека.
— Дьявол? Гм… — мисс Мэри покачала головой, и мальчик уж было решил, что ошибся, но учительница неожиданно сказала: — Вы правы, мистер Кэндл: основное отличие этих двух историй в том, кто кого водит за нос. Людям часто хочется думать, что они очень умные и ловкие, хитрые и находчивые, что они могут обмануть саму смерть, Дьявола — да кого угодно, но правда в том, что они обманывают лишь себя. Урок окончен. Встретимся с вами после каникул. Мое почтение вашим родителям!
Ученики потянулись к выходу, ворча и толкаясь.
Мисс Мэри встала из-за стола и подошла к книжному шкафу.
— Мистер
Томми услышал это, уже стоя одной ногой за порогом.
— Да, мисс Мэри? — он обернулся.
Учительница что-то искала на полках.
— Я хотела бы поговорить с вами о вашем друге.
«Ну вот, — с досадой подумал Томми. — Началось. Что бы такое придумать, чтобы она…»
— О, мистер Кэндл, не нужно беспокоиться. Подойдите.
Томми послушался.
Мисс Мэри вернулась к столу. В руках она держала ветхую книгу в пурпурной обложке, в центре которой красовалось тиснение: цветок чертополоха. Под ним было витиевато выведено: «История основания королевства Шотландского. Правда-Полуправда-Вымысел».
— Мистер Уиллинг не будет наказан, — сказала учительница. — Неужели вы думаете, что я силой могу заставить кого-то присутствовать на своих занятиях?
Томми удивился, ведь все остальные учителя делали именно это.
Мисс Мэри продолжила:
— Я не настолько жестока. И не настолько глупа, чтобы не заметить постоянное отсутствие одного из своих учеников. Ничего не говорите. Я прекрасно знаю о причинах, по которым мистер Уиллинг предпочитает избегать мои уроки и меня лично. Мы, как вы, должно быть, знаете, с ним одной крови, если можно так выразиться. А еще мы с его матерью немного повздорили — у нас не слишком теплые отношения. Она не хотела, чтобы я преподавала в этой школе.
«Значит, Чарли сказал правду, — подумал Томми. — Мисс Мэри и правда его двоюродная тетка. Дело вовсе не в том, что он в нее влюбился».
Мисс Мэри продолжала:
— Не нужно так смотреть, мистер Кэндл. Я всего лишь прошу вас передать вашему другу эту книгу. Скажите ему, что он обязан прочитать ее полностью, от корки до корки. Если он осилит ее за каникулы, я поставлю ему отметку за триместр. Если нет (а я узнаю, читал он или нет, уж поверьте), то отметки ему не видать. И еще кое-что, мистер Кэндл, скажите ему: пусть не сбегает, стоит ему только услышать мои шаги на главной школьной лестнице или мой голос. Я его не съем — не люблю блюда из детей, знаете ли. Если я права, то скоро, очень скоро вся нужда прятаться от меня у него отпадет сама собой. — Это было сказано угрюмо и мрачно. Как угроза. — Вы свободны, мистер Кэндл. Счастливых праздников!
Томми кивнул, взял учебник и развернулся было, чтобы поскорее покинуть кабинет мисс Мэри, но тут учительница вдруг положила руку ему на плечо. Ее тонкая изящная ладошка весила, казалось, целую тонну.
— Я хочу кое о чем предупредить вас, мистер Кэндл. Я запрещала себе вмешиваться, но…
Она развернула его лицом к себе. Глаза мисс Мэри были пусты, с них будто ластиком стер кто-то все эмоции.
— Опасайтесь человека в зеленом костюме и зеленой шляпе, — сказала она. — Вы не должны доверять ему.