Уфимская литературная критика (сборник)
Шрифт:
А что насчет секретных обществ? Назовем их традиционно масонами – следуя курсу автора. Впрочем, кому как по вкусу. К примеру, популярный наш писатель-инвестигейтор Максим Калашников (Владимир Кучеренко) предпочитает термин «новые кочевники». Это те, кто желают видеть мироустройство на планете Земля соответствующим только их интересам. Об интересах сих разговор особый. Читайте книги Калашникова со товарищи. Можно применить давний оборот – мондиалисты, или устроители нового мирового порядка, масонеры, неономады… Суть от перестановки слагаемых не меняется.
Так вот, согласно Колышевскому, масоны эти пустили щупальца везде и повсюду.
Но, на мой взгляд, самое интересное в сюжете романа заключается как раз в том, что вся интрига вертится вокруг не только пресловутой «черной тетради» пророка Авеля, но и одного человека. Да, человек этот вроде обычный такой «мэн», но это только с виду… Для сравнения вспомним голливудских «людей Икс» (“X-men”) – мутантов, обладающих сверхпсихическими и сверхфизическими способностями. Грядет, грядет эра подобных людей… Впрочем, скорее не хомо сапиенсов – человеков разумных (нас с вами), а хомо перфектусов – человеков совершенных. Понятно, о чем речь.
Автор признает, что дар этого мистера Икс – от князя мира сего. Но вроде бы и нечто светлое в нем остается. Во всяком случае, он открыт КГБ (хотя в 1992 году сие заведение именовалось то ли МГБ, то ли ФСК), перевербован и натаскан ЦРУ, заслан в позднеельцинскую (теперь уже) Россию, где… начал свою непохожую ни на один из планов его покровителей игру. Игра эта имеет как минимум три дна. Дно первое – это игра в поддавки с всесильным генералом контрразведки при самом Президенте российском. Дно второе – выполнение задания руководства заокеанской сверхдержавы. Дно третье – собственные планы в отношении России-матушки, а значит и всего мира, ведь именно здесь, по утверждениям мистиков и эзотериков всех мастей сосредоточены судьбы человеческой вселенной. Пожалуй, есть и совсем уж личное, четвертое дно – всепоглощающая любовь. Любовь к своему врагу.
Скажем сразу – все хорошо кончается – для героя. Что же ждет нашу с вами родину – это вопрос интересный. В любом случае надежда есть – особенно в свете последних, кавказских, событий.
И еще: хотите узнать истинное лицо многих самодержцев российских? А советских партийных и чекистских бонз? И кто есть на самом деле первый и последний Президент СССР, первый, второй и третий Президенты РФ?..
Думаю – хотите. Ну так живо бегите в книжный магазин и требуйте четвертый по счету роман Алексея Колышевского «Секта». Вы все узнаете и все поймете. А это важно – ибо все мы являемся очевидцами чудесных событий. А именно – скорого переустройства человеческого мира. Ни много, ни мало.
О журналистике и морали
Из недавнего прошлого мы помним многие замечательные и весьма продуктивные положения диалектического материализма. Например, о том, что очень часто практика отстает от теории. Тем более – от хорошей теории. Именно такую теорию попытался представить в своей монографии «Традиции нравственной культуры башкирской журналистики» председатель Союза журналистов Башкортостана, главный редактор журнала «Ватандаш» Фарит Ахмадиев. Речь в книге идет о нормах журналистской этики и журналистской морали.
Идеальный журналист
Один из основных выводов проведенного исследования – профессиональная
Автор категоричен: нравственные качества журналиста имеют не меньшее значение, чем его талант и квалификация. Исходя из этих трех составляющих, только и можно судить о профпригодности человека к журналистике.
Разумеется, по тем принципам в области этики и морали, которыми руководствуется личность, в том числе журналист, разброс достаточно велик. И вот тут важно обозначить некие вехи, абстрагируясь от конкретного, выделить тип идеального журналиста. Ф. Ахмадиев в качестве основания берет определение «идеального типа» у Макса Вебера и концепцию «благородного мужа» в конфуцианстве.
Согласно критериям автора, современный идеальный журналист представляет собой учителя и проповедника общества, судью его пороков и пророка грядущих событий. Такой журналист в своей деятельности всегда руководствуется «золотым правилом нравственности», согласно которому в каждом человеке должно видеть самоцель, относиться к человеку достойно.
Далее, профессиональная честность и объективность – краеугольный камень деятельности журналиста, основа доверия к ее результатам. Идеальный журналист должен распространять и комментировать только ту информацию, в достоверности которой он убежден, источник которой ему хорошо известен. Также он сохраняет профессиональную тайну в отношении источника информации, полученной конфиденциальным путем.
«Идеальному типу» журналиста свойственно противодействие экстремизму и ограничению гражданских прав по любым признакам – национальным, расовым, половым, языковым, религиозным, политическим… Необходимо строго придерживаться принципа презумпции невиновности: любой человек считается невиновным до тех пор, пока судом не будет доказано обратное. Также необходима корректность по отношению к тем, кого непосредственно затронули трагедия и горе.
Автор исследования прямо заявляет при этом: нравственный императив «не навреди» – главный ориентир в поведении идеального журналиста.
К характеристикам последнего относятся и такие, как уважение прав (в том числе авторских) своих коллег, соблюдение законов честной конкуренции, солидарность при защите коллег от преследования за критику.
Итак, идеальный журналист – это профессионал, соблюдающий нормы профессиональной этики, основными из которых являются честность, ответственность, долг. Такой журналист – ядро творческого коллектива, пример для подражания, духовный авторитет, следящий за выполнением коллегами норм журналистской этики и морали.
Идеальный руководитель
По мнению автора, без высокой профессиональной моральности и общечеловеческой этики, как и без развитого эстетического вкуса, быть главным редактором общественно-политического и литературно-художественного издания невозможно.
В работе руководителя печатного издания существуют два круга применения этических норм: в отношениях внутри коллектива редакции и с внешней аудиторией. Эти круги распадаются на отдельные ситуации взаимоотношений: с читателями, с учредителями, с нештатными авторами, с коллегами из других изданий, с собственными сослуживцами и всем коллективом в целом.