Углич. Роман-хроника
Шрифт:
Михайла Федорович хотел сказать, что Мария ему - не отец и не мать, нечего у нее и благословения спрашивать, но решил смолчать. Сестра обидчива, у нее и без того на душе горестно. Молвил умиротворенно:
– Пойду я, сестра, не серчай.
Мария Федоровна лишь тяжело вздохнула.
* * *
Князя к Полинке как буйным ветром тянуло. Околдовала его зеленоглазая девушка с пышной белокурой косой,
Раньше... Раньше, чего греха таить, и с девками блудил. Кровь молодая, играет. Бывало, поедет на село, а тиун непременно ему молодую девку сыщет. Немало их перебывало в княжьих руках. А как встретил Полинку - про всех наложниц забыл. Да и ни одну из девок он не любил: клал на ложе, чтобы похоть убить, даже имени не спрашивал. И вдруг, как подменили князя. Только и думы про свою Полинушку. Вот уже другой год с ней встречается, и с каждой встречей чувства его всё разгораются и разгораются. Уж такая его Полинушка ласковая, нежная и в любви горячая. Душа поет!
Но вот как быть с городовым приказчиком? Ныне Русин Раков не так уж и рад его встречам с девушкой. Приказчика можно понять. Непорочный дом - не для чужих, сладострастных утех. И деньгам он уже не рад: побаивается дурной людской молвы. Не всякую тайну удержишь. Коль сестра о его встречах дозналась, значит, и в народ слух просочился. Надо что-то предпринимать. Но что?
Михайла Федорович терялся в раздумьях. Он никак не мог решить, где ему разместить Полинку. Во дворец не возьмешь, а в городе укромного места не сыщешь. Отвезти в какое-нибудь село? Но в нем надо срубить терем. Мужики и бабы на то косо посмотрят, и почнут князя костерить. Да и черт с ними! Почешут языки и перестанут.
Но и последняя мысль оказалась Нагому не по душе: Полинка как была, так и останется содержанкой - полюбовницей. Каково-то ей в таком звании пребывать?
Так ничего и не придумав, Михайла Федорович отправился в хоромы Ракова (кой, как и всегда, уже был заранее предупрежден).
Полинка каждый раз несказанно радовалась появлению князя. Лицо ее так и светилось от счастья. Она уже давно убедилась, что Михайла Федорович ее необоримо и безоглядно любит, и от этого ей становилось так хорошо, что она была готова жизнь отдать за своего «Мишеньку».
Ближе к вечеру, когда Нагой собирался уходить, Полинка, потупив очи, смущенно произнесла:
– Не хотела сказывать тебе, Мишенька, но знать время приспело... Правда, не ведаю, как тебе и молвить.
Михайла Федорович, глядя на взволнованное лицо девушки, обеспокоился:
– Аль беда, какая стряслась?
– Для тебя... для тебя может и беда, милый ты мой Мишенька.
– Сказывай, не томи!
– подняв ладонями пылающее лицо Полинки,
И девушка, преодолевая робость, молвила:
– Затяжелела я, Мишенька.
Высказала, и из очей ее выступили слезы.
– Покинешь ты меня... Не нужна тебе буду.
– Ладушка ты моя!
– радостно воскликнул Михайла Федорович и осыпал девушку жаркими поцелуями.
– Да какая же ты глупенькая. Тебя я ныне и вовсе не покину. Сына мне подари, сына!
– Подарю, Мишенька.
Счастливый Михайла Федорович, забыв обо всем на свете, остался у Полинки на всю ночь, а когда наступило утро, сказал:
– Надумал я, ладушка, взять тебя в жены. Согласна ли будешь?
Полинка горячо прильнула к Михайле, а затем, малость подумав, молвила:
– Да возможно ли сие, Мишенька? Я всего лишь сенная девка, коя порядилась к приказчику. А ты - удельный князь. Далеко не ровня я тебе. Что добрые люди скажут? Худая молва пойдет.
– Молва, что волна: расходится шумно, а утешится - нет ничего. Вот так-то, Полинушка. А коль я князь, голова всему уделу, то не бывать тебе больше в сенных девках. В женах моих будешь ходить, да будущего сына моего станешь лелеять.
Г л а в а 15
АНДРЕЙКИНО ГОРЕ
На славу поставил печь Андрейка городовому приказчику. Русин Егорыч долго и придирчиво ее осматривал, а затем, довольно поглаживая каштановую бороду, высказал:
– А ты и в самом деле, Андрей сын Шарапов, искусный мастер. Похвально, зело похвально. Держи свои пять рублей и ступай с Богом. Нужда приведет - снова тебя позову.
Андрейка принял деньги с постным лицом.
– Да ты будто и не рад? Аль не о такой цене договаривались, милок?
– О такой, Русин Егорыч. Благодарствую. И я, и подручные мои не в накладе150.
И все же уходил Андрейка из хором приказчика с грустинкой. Больше никогда он не посмотрит из оконца покоев Ракова в его сад, где иногда прогуливалась Полинка, и никогда, пожалуй, с ней не свидится.
Последняя его встреча произошла неделю назад. Увидев Полинку в саду и, пользуясь отсутствием Русина Ракова, Андрейка, на свой страх и риск, выбежал из хором и быстро зашагал к яблоням. Подойдя к девушке, возбужденно молвил:
– Здравствуй, Полинушка. Ты уж прости, вновь решил с тобой повидаться.
В очах девушки промелькнул испуг. Что люди подумают? С парнем тайком встречается. Донесут Мишеньке, и тот крепко осерчает.
– Здравствуй, Андрейка. Нельзя тебе здесь. Побыстрей уходи.