Уголовная ответственность за геноцид (статья 357 УК РФ)
Шрифт:
Поскольку Конвенция 1948 года ратифицирована СССР и в силу правопреемства является международным договором РФ, вопрос о рассмотрении закрепленных в ее тексте норм в правовой системе РФ как общепризнанных не ставится. С другой стороны, оценку степени общепризнанности Римского статута 1998 года следует провести относительно этого, исторически более раннего документа, содержащего норму о геноциде. Поэтому выясним, возможно ли было бы рассматривать как общепризнанную в контексте положений Конституции РФ Конвенцию 1948 года. Этот международный договор есть документ ООН. Уже в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН № 96 (I) от 11 декабря 1946 года отмечалось, что геноцид осуждается всем цивилизованным миром и признается преступлением. В 1948 году это преступление получило нормативно закрепленное понятие. Общепризнанность понятия такова, что Конвенцию о геноциде ратифицировали более 140 государств, заимствуя понятие в свои национальные правовые системы. Авторитетность данного акта позволила Международному суду ООН в Консультативном заключении от 28 мая 1951 года указать, что принципы Конвенции 1948 года признаны цивилизованными странами и обязательны для всех, даже не присоединившихся к этому договору, государств 93 . В 1996 году Международный суд ООН мог уже говорить не просто о принципах, но о характере erga omnes для воплощенных в Конвенции 1948 года прав и обязанностей 94 ,
93
Консультативное заключение Международного суда Организации Объединенных Наций «Оговорки к Конвенции о предупреждении геноцида и наказании за него» от 28.05.1951 // Краткое изложение решений, консультативных заключений и постановлений Международного суда, 1948–1991. Нью-Йорк: Издание Организации Объединенных Наций, 1991. С. 23.
94
Caseconcerning Applicationofthe Conventiononthe Preventionand Punishmentofthe Crimeof Genocide (Bosniaand Herzegovinav. Yugoslavia) Preliminary Objectionsof 11.07.1996 // ICJ-CIJ.ORG: официальный сайт Международного суда Организации Объединенных Наций. – URL:(дата обращения: 20.08.2013).
95
См.: Verdirame G. The Genocide Definition in the Jurisprudence of the ad hoc Tribunals // The International and Comparative Law Quarterly. 2000. Vol. 49, №. 3. P. 582.
Проводя с этих позиций оценку Римского статута 1998 года, нельзя не отметить, что одним из наиболее существенных его недостатков является географическое представительство подписавших и ратифицировавших его государств. Данный международный акт крайне незначительно представлен среди стран азиатского региона и арабских государств. Не подписали или не ратифицировали Римский статут подавляющее большинство стран СНГ. В доктрине отмечается, что не распространили действие этого акта в отношении себя некоторые члены Совета безопасности ООН: США, Китай, Россия, а также вторая по численности населения страна мира – Индия 96 . По мнению исследователей, отсутствие среди членов МУС государств – постоянных членов Совета Безопасности ООН снижает эффективность деятельности и авторитет данного международного судебного органа, что в свою очередь негативно сказывается на реализации принципа неотвратимости наказания за преступления 97 . Незначительное представительство государств среди участников Римского статута 1998 года не позволяет говорить об универсальности, общепризнанности положений этого документа 98 . Более того, некоторые государства выступают против работы МУС. В частности, к такому выводу исследователей приводят действия со стороны США 99 . Этим государством было заключено множество двусторонних договоров, препятствующих привлечению граждан США к ответственности перед МУС. Администрация президента США Дж. Буша мл. демонстративно проводила кампанию по заключению договоров о взаимной невыдаче граждан МУС. Такие документы с Соединенными Штатами подписали Азербайджан, Албания, Афганистан, Бахрейн, Боливия, Грузия, Индия, Израиль, Македония, Панама, Филиппины, Румыния, Таджикистан, Узбекистан и др. 100 Как вытекает из изложенного, положения Римского статута 1998 года не обладают той общепризнанностью, какая есть у норм Конвенции 1948 года.
96
См.: Трикоз Е.Н. Начало деятельности международного уголовного суда: состояние и перспективы // Журнал российского права. 2005. № 3. С. 134.
97
См.: Абашидзе А.Х. Международный уголовный суд: проблемы, дискуссии, поиск решений / под ред. Г.И. Богуша, Е.Н. Трикоз. М.: Европейская Комиссия, 2008. С. 51.
98
См.: Скуратова А. Ю. Международные преступления: современные проблемы квалификации: монография. М.: Инфра-М, 2012. С. 145.
99
Там же.
100
См.: Трикоз Е.Н. Преступления против мира и безопасности человечества: сравнительный и международно-правовой аспекты. М.: Юрлитинформ, 2007. С. 404.
Существуют также вопросы относительно объективности деятельности МУС. 13 октября 2015 года прокурор МУС обратился в палату предварительного производства данного судебного органа с запросом на проведение расследования ситуации в Грузии в период с 1 июля 2008 по 10 октября 2008 года. Помимо военных преступлений, запрос касается преступлений против человечности, предположительно совершенных (с точки зрения обвинения) в отношении этнических грузин, населявших южноосетинский регион 101 . При этом сведения о противоправных деяниях, совершенных в отношении осетинского населения с грузинской стороны, в запросе были полностью проигнорированы.
101
Ситуация в Грузии. Резюме запроса Обвинением санкции на расследование в соответствии со статьей 15 // Официальный сайт Международного уголовного суда. 2015. – URL:(дата обращения: 16.10.2015).
Несмотря на все изложенные недостатки, положения Римского статута, учреждая наиболее прогрессивный на данный момент международный судебный орган, все же представляют исследовательский интерес, так как показывают одно из наиболее вероятных направлений развития норм об ответственности за преступления против мира и безопасности человечества.
Таким образом, норма о геноциде Римского статута 1998 года, на наш взгляд, не обладает признаком общепризнанности. Соответственно она не может быть общепризнанной нормой международного права, закрепляющей понятие геноцида в контексте ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, и на этом основании не распространяет свое действие на правовую систему РФ. Поэтому отсутствует необходимость в проверке содержания нормы о геноциде в российском УК на соответствие положениям Римского статута 1998 года.
Согласно законодательному требованию, изложенному в ст. 8 УК РФ, уголовной ответственности в России подлежит лицо, совершившее деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ, и никаким иным актом. Это значит, что нормы международных договоров, ратифицированных Россией, которые относятся к вопросам квалификации преступлений, не являются непосредственным источником российского уголовного права до тех пор, пока они не будут имплементированы в текст УК РФ 102 . Лишь в тех случаях, когда норма уголовного права России прямо устанавливает необходимость применения международного договора, международно-правовая норма может быть применена. Такой
102
См.: Уголовное право. Общая часть: учебник / А.Ф. Мицкевич [и др.]; под ред. А. Н. Тарбагаева. М.: Проспект, 2012. С. 23.
103
Такой позиции придерживаются: Беляева А.В. Имплементация норм международного уголовного права об ответственности за геноцид в российское уголовное законодательство // Пробелы в российском законодательстве. 2009. № 3. С. 105; Кибальник А.Г. Порядок применения международного уголовного права в национальной юрисдикции // Российская юстиция. 2002. № 10. – Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс»; Тарбагаев А.Н. Уголовное право. Общая часть: учебник / под ред. А.Н. Тарбагаева. С. 23.
104
См.: Постановление Пленума Верховного суда РФ от 10.10. 2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 12.
Однако учитывая, что появление ст. 357 УК РФ непосредственно связано с нормой о геноциде, закрепленной в Конвенции 1948 года, в доктрине высказывается и иная позиция. Некоторые исследователи считают, что в целях уяснения содержания соответствующей уголовно-правовой нормы, а также определения признаков состава геноцида правоприменителю необходимо обращаться к конвенционным международно-правовым нормам 105 . Давая оценку указанной позиции, нельзя не заметить, что в тексте ст. 357 УК РФ отсутствуют отсылки к Конвенции 1948 года. Более того, этот международно-правовой акт содержит обязательство договаривающихся сторон по приведению своего национального законодательства в соответствие с положениями данной Конвенции. Следовательно, Конвенция 1948 года предусматривает после своего принятия в дальнейшем обращение к нормам национального права, а не к международным нормам. Таким образом, с нашей точки зрения, обращение к конвенционным положениям в процессе применения ст. 357 УК РФ не требуется.
105
См.: Трикоз Е.Н. Преступления против мира и безопасности человечества: сравнительный и международно-правовой аспекты. С. 269.
Появление абсолютно нового состава преступления в российском уголовном законодательстве, а также наибольшая общественная опасность этого преступления среди всех закрепленных в УК РФ деяний создали необходимость детального изучения геноцида в отечественной науке уголовного права.
Первой в современной России работой, полностью посвященной исследованию нормы о геноциде, стала диссертация В.М. Вартаняна «Уголовная ответственность за геноцид» 106 . В ней была заложена основа для дальнейшего изучения этого преступления, предложены решения ключевых, базовых проблем, связанных с уголовной ответственность за геноцид, а основные выводы, полученные в данном исследовании, до сих пор активно используются в учебной литературе и комментариях к законодательству при описании преступления, предусмотренного ст. 357 УК РФ. Появление данного исследования во многом было обусловлено введением статьи о геноциде в российский уголовный закон, и поэтому отдельное внимание в данной работе уделялось именно ей.
106
Вартанян В.М. Уголовная ответственность за геноцид: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08 / Вартанян Вартан Мартиросович. Ставрополь, 2000. 166 с.
Далее, специальное исследование, имевшее предметом нормы о геноциде, было осуществлено через 10 лет. Казалось, оно должно было развить предложения и выводы своего предшественника о геноциде в российском уголовном законодательстве. Однако этого не случилось, а в диссертации Е.Д. Панкратовой «Уголовно-правовая характеристика геноцида» 107 основное внимание уделялось изучению международных правовых актов и практики международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде. Стоит отметить, что часть работы все же была посвящена ст. 357 УК РФ, но принципиально новые положения этой работы касались геноцида как преступления по международному праву. Следующее диссертационное исследование, посвященное геноциду – работа Т.Г. Дадуани «Проблемы совершенствования международно-правовых средств борьбы с актами геноцида» 108 . Она уже полностью посвящена геноциду как международно-правовому явлению и не затрагивает норму об ответственности за это преступление в российском уголовном праве. Признаки состава преступления, предусмотренного ст. 357 УК РФ, специально не рассматриваются и в работе А.С. Мартиросян «Геноцид в решениях современных международных трибуналов» 109 . Это последняя на сегодняшний день диссертация, посвященная исследованию ответственности за геноцид.
107
Панкратова Е.Д. Уголовно-правовая характеристика геноцида: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08 / Панкратова Екатерина Дмитриевна. М., 2010. 200 с.
108
Дадуани Т.Г. Проблемы совершенствования международно-правовых средств борьбы с актами геноцида: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.10 / Дадуани Тимур Гивиевич. М., 2012. 21 с.
109
Мартиросян А.С. Геноцид в решениях современных международных трибуналов: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08 / Мартиросян Александра Сергеевна. Краснодар, 2014. 26 с.
Можно заметить, что в отечественной науке уголовного права (в части изучения преступления геноцида) наблюдается тенденция перехода от исследования ст. 357 УК РФ к международно-правовым актам, запрещающим данное преступление. Однако связано это вовсе не с тем, что норма о геноциде, закрепленная в российском уголовном законе, изучена полно и всесторонне. Как было показано выше, формальных причин для неприменения ст. 357 УК РФ нет. Отход от исследования отечественной нормы о геноциде, на наш взгляд, имеет место в связи с тем, что нет фактического основания для применения ст. 357 УК РФ, то есть совершения деяний, содержащих признаки геноцида, в нашей стране в период с 1996 года и, как следствие, с отсутствием судебной практики.
Разделять подобную оптимистичную точку зрения опасно. Как отмечалось, геноцид – это преступление, совершение которого не обусловлено этапом исторического развития региона, его местоположением, уровнем культурного развития страны. Специальные исследования по анализу исторических событий, содержащих признаки геноцида, показывают, что их причинами являются неприязнь и нетерпимость по отношению к представителям других этнорелигиозных групп, что подразумевает совместное проживание на определенной территории нескольких групп 110 .
110
См.: Аванесян В.В. Геноцид: криминологическое исследование: дис. … канд. юрид. наук.