Уговор света и тьмы

Весна Дарья

Слуга понятливо кивнул и неслышно вышел.

Герцогиня тем временем поднялась от стола и подхватила небольшую сумочку, в которой обычно хранят деньги и документы. По её небрежности создавалось впечатление, что она просто решила выехать в город за новым нарядом или шляпкой.

— Я… постараюсь решить вопрос ненужности зелья невидимости, — немного снисходительно, уже на ходу объясняла герцогиня Велльская. — Поэтому ненадолго должна уехать.

Я остолбенела. Снова кто-то собирается уехать? Или они здесь все уезжают в одно и то же место? Ладно, канцлер — он маг, но как

доберётся до Седьмого неба герцогиня? Или это просто мода на отъезды? Как скоро она пройдёт? Я надеялась, что это чёрное поветрие остановится на Эдо и Владигарде, которые вернулись без происшествий.

Но дважды просить мою драгоценную персону свалить из кабинета собеседницу я не заставила. Тем более, главное я выяснила — каким-то чудом герцогиня оказалась на моей стороне. Возможно, она тоже считала, что императорскую династию пора спасать от вымирания. Или решила, что ей и свою собственную уже пора спасать.

Как ни странно дверь в свой кабинет моя внезапная помощница закрыла с помощью заклинания. Без сомнительных последствий для самой двери. И почему только Император у неё не мог двери открывать и закрывать научиться?

— Меня не будет не более пары дней, — развеяла мои тёмные мысли герцогиня Велльская. — Сильно не хулиганьте, пол в Тронном зале не бейте, домашних животных не заводите, Император — за старшего! — на прощание ухмыльнулась она и решительно прошествовала в сторону парадного крыльца.

Расставшись с главной угрозой моему благополучию, я направилась к Катрине и Марионе. В том, что с ними всё в порядке я не сомневалась, но решила дать себе день поблажки и заняться подготовкой к поступлению в Университет завтра.

Тем более, вечером меня ждёт невыясненный вопрос: в чей всё-таки комнате я буду ночевать. Оптимистично стараясь об этом не думать, я прошествовала к жилым покоям герцогини.

Глава 27

Как пишут байки про Светлый бор

Васил совершенно не шутил, когда пообещал Лорелее помочь Эдо дописать байки про Светлый бор.

У него наконец-то всё начало становиться на свои места в понимании отношений друга и любимой девушки. Он уже давно подозревал, что не всё так просто с Эдолиэлем, но в проблемах винил его родителей — якобы надменных эльфийских снобов. До тех пор, пока не познакомился с этими спокойными и обаятельными Властителями. С них разве что пример нужно брать! Император и сам был бы рад иметь таких замечательных родственников.

Вернувшись после визита на родину Эдо, он только плечами мог пожать, размышляя, зачем занесло друга в людские земли. А занесли его, похоже, длинные руки провидцев Светлого бора. По крайней мере, стоит проверить эту версию. И если он угадал правильно, Эдолиэлю никто не попеняет, если тот согласиться на его предложение. Точнее, на его подначки.

Удивительно, но жил блудлив… блудный эльф вовсе не в башне, где местечко бы ему нашлось, а на первом этаже. В ответ на вопрос: почему он решил держаться ближе к земле, Эдо шутил, что ему в родном дворце хватает необходимости быть всегда на высоте, а среди людей можно расслабиться.

Зато окна его покоев

выходили в сад, и Эдо всегда мог по настроению перепрыгнуть через подоконник и отправиться бродить по извилистым дорожкам, что-то напевая местным суровым северным растениям. После чего они проще переносили зимние холода и быстрее росли летом.

Садовники только завистливо вздыхали, глядя на такие прогулки. Васил даже один раз услышал, как они в свою очередь решили что-то напеть растениям своими неверными басками. Жаль, в репертуаре садовников были только неприличные частушки из кабака. Зато посмеялись трое приятелей над этим случаем вволю. Эдо пламенно упрашивал Императора напеть «чё они там пели», но Васил зная хитроватую натуру друга, не согласился. Хотя текст запомнил. Ещё потом станет пересказывать эльфам, что Император Василикии и Карпатии ему неприличные частушки пел.

На стук в дверь Эдо ответил быстро, а значит, в саду в этот раз не гулял. Чувственные… тьфу, в смысле чувствительные эльфийские уши позволяли легкомысленному приятелю слышать стук в дверь своей комнаты даже из сада, чтобы шустро вернуться в неё при необходимости. Ну, кроме тех случаев, когда он нагло кадрил случайно заглянувшую в сад молоденькую служанку.

Зато картина, открывшаяся внутри комнаты, поразила Императора до глубины души. Казалось, весь гардероб эльфа валялся на кровати, диване, стульях и столиках. Сам Эдолиэль прыгал по комнате в одном сапоге в суровой попытке надеть второй. Кажется, ему уже удалось выбрать подходящую рубашку и штаны, а вот сюртук был только в процессе.

Завидев Васила, Эдо остановился, радостно взмахнул сапогом, приветствуя друга, а сам остался стоять, ловко балансируя на одной ноге. И даже не покачнулся ведь, как любой человек на его месте.

Император в момент осознал, что понимает садовников. Хотя вряд ли ему стоит учиться балансировать в одном сапоге — увидь кто, получится не меньше сраму, чем у садовников с частушками.

— Хм… праздники закончились, — задумчиво оповестил Император друга. — Или у тебя есть какой-то иной повод наряжаться?

— А разве у нас у всех нет сегодня причины закатить небольшую вечеринку, как в старые добрые времена? — радостно брякнул эльф.

Император насупился.

— А, нет! Не как в старые! — спешно поправился Эдо, в ответ на нахмуренные брови друга. — Ничего такого, что могло бы смутить твою… твоего придворного мага!

— Эд, скажи, тебе тоже нравится Лея? — спокойно спросил Васил.

— Заверяю тебя — она нравится всем, кто способен принять наличие в ней немалой магической силы и не испугаться.

Выхватив наугад из груды сюртуков первый попавшийся, эльф принялся с энтузиазмом его на себя натягивать. Так, словно именно его искал битый час.

— Я не об этом, — вздохнул Император. — Вы с ней понимаете друг друга. Ты говорил, что она может стать эльфом, если выберет ваш удел, — говоря это он внимательно смотрел на изрядно напрягшегося Эдолиэля. — А я… я никогда не смогу стать для неё эльфом.

Эдо перестал мучить сюртук, который начал застегивать со сдвигом на петельку и поэтому выглядели его усилия криво.