Угроза мирового масштаба 5
Шрифт:
Но все надежды пошли прахом, когда я выскочил из-за угла и увидел больницу.
Ее словно разрубили надвое исполинским и очень тупым топором. Два крыла здания остались стоять, а все, что было по центру, превратилось в руины. Там и так ради внешнего вида все было сделано, в основном, из стекла, а теперь и вовсе — перестало существовать. Только завалы бетонных обломков и торчащая гнутая арматура.
И несколько тел, лежащих на парковке прямо перед больницей.
Судя по всему, они пытались выбежать из нее, спастись, укрыться где-то, но тщетно — осколки достали их.
Ближе
Она была мертва. Как и все остальные, скорее всего, кто был на парковке.
И, несмотря на то, что она лежала навзничь, и я отсюда не мог видеть ее лица, я почему-то подозревал, что знаю ее. Даже не так. Я точно её знал.
Чувствуя, как все бушевавшие до этого момента внутри меня чувства моментально замерзли, застыли во льду полного безучастия, абсолютного спокойствия, какое достижимо только в состоянии бесконечной ярости, я чеканными шагами пересек дорогу, присел рядом с девушкой и аккуратно, словно она все еще была жива, а я мог ей навредить, перевернул ее лицом вверх. Красивым лицом с точеным подбородком и огромными голубыми, сейчас мертвенно-мутными, глазами.
Так я и думал.
Это была Джулин.
Глава 19
Мне нечем было помочь Джулин.
Даже магия не всесильна, ведь и она не способна оживлять мертвых. Умирающих — да, но не тех, кто уже ушел на другую сторону линии жизни. Им не поможет уже никто и ничто.
Джулин была первой в этом мире, кто отнесся ко мне не как к восставшему из гроба чудовищу, не как к объекту важных научных экспериментов, даже не как к пациенту — а как к человеку.
Она помогала мне в тех вопросах, которые явно не входили в ее служебные обязанности, причем делала это даже не без удовольствия. Как и многое другое, кстати, что тем более не входило в ее обязанности.
Да, у меня не было на нее серьезных планов, да и у нее на меня, похоже, тоже, раз она так же легко отпустила меня, как я — ее, но все равно что-то нас связывало. Пусть даже это были всего лишь несколько дней, но это было хорошие и приятные несколько дней. В этом мире мало людей, с которыми я проводил столько же хороших дней.
И сегодня их стало еще меньше.
Все, что я мог сделать для Джулин — это аккуратно перевернуть ее на спину, поднять на руки и сделать несколько шагов по дороге, снова пересекая ее, уже в обратном направлении — туда, откуда я приехал.
Там, через дорогу от разрушенной больницы, щерился разбитыми витринами небольшой магазинчик, внутри которого все было повалено и порушено. Но это неважно — главное, что сам он уцелел. У него остались стоять стены, а, значит, даже если сюда снова полетят снаряды, они не смогут навредить Джулин второй раз.
Я забрался через разбитую витрину и аккуратно положил бездыханное тело между стеной и прилавком магазина — так, чтобы она оказалась защищена со всех сторон. Для этого пришлось отбросить ногой упавший со
Я положил Джулин прямо на них и присел рядом. Протянул руку и положил ладонь ей на глаза, закрывая их, как будто маской. Через несколько секунд веки девушки от тепла руки нагрелись и я медленно повел рукой вниз, закрывая ее глаза.
— Я скоро вернусь, — тихо сказал я непонятно кому, просто потому что чувствовал, что надо что-то сказать.
Поднялся на ноги, нашел среди поваленных и поломанных манекенов какой-то отрез ткани почище, накрыл Джулин и вышел из магазина обратно на улицу.
Мертвым уже не помочь…
А вот живым, которые, вероятно, ещё оставались в обваленной больнице — вполне возможно.
Подходя к больнице, я не торопясь плел нужное плетение, и, когда закончил — топнул на очередном шаге особенно сильно, распространяя вокруг себя волну зеленой маны не через руки, а через ноги. Почти так же, как делал это, когда в одиночку атаковал троттлистов в Гремучих Варах.
Да и плетение было то же самое.
Только сейчас — несколько раз мощнее. Настолько мощное, что зеленая волна достигла даже развалин больницы и захлестнула их, как настоящая волна.
Но это только так казалось, что мана прошла поверху и на этом все закончилось. На самом деле, она и снизу тоже просочилась под завалы, и в промежутки между обломками затекла… Говоря проще — она оказалась везде, добралась до самых глубоких и скрытых мест.
И в глубине каменных завалов пробились трепещущие красные точки бьющихся сердец. Они были полупрозрачными, а где-то вообще едва виднелись, настолько глубоко находился заваленный выживший, но они были. И их было не так уж мало. Как минимум два десятка.
И, как это ни странно, ближайший находился совсем рядом.
В одном из тел, которые лежали перед больницей, едва заметно подергивалось угасающее сердце. Человек был еще жив, но уже одной ногой — по ту сторону границы. Ничего удивительного, учитывая, какая лужа крови под ним растекалась — он наверняка находился если не в последней стадии геморрагического шока, то очень близко к ней.
С него я и начал.
Присел рядом, положил руку на спину в район сердца (раненый лежал навзничь, как и все остальные) и влил в его тело приличную порцию зеленой маны, заполняя ею сердце пострадавшего.
Оттуда, по сосудам, идущим абсолютно по всему телу, мана растечется сама собой — и уйдет на это лишь несколько секунд. Если за это время человек не умрет, то мана примется за дело, закрывая открытые раны и восстанавливая поврежденные ткани.
Это не будет быстро, даже напротив — это будет очень и очень долго, я ведь весьма далек от целительства и не умею, как маги-врачеватели сращивать кости за час.
Все, что я могу — это провести вот такое полукустарное лечение, по сути лишь подстегивая собственную регенерацию организма и помогая ей в тех случаях, когда она бессильна… Но, по крайней мере, после того, как я это сделаю, можно быть уверенным — этот человек уже не умрет. Не сейчас, по крайней мере.