Угроза мирового масштаба
Шрифт:
Ванесса опустила взгляд и уставилась в книгу, даже немного покраснев при этом, а директор, воспользовавшись ситуацией, хитро подмигнул мне с явно одобрительным контекстом.
— К сожалению, мне придется прервать ваше обучение, — снова заговорил он, когда Ванесса наконец подняла голову. — Ванесса, мне необходимо поговорить с тобой с глазу на глаз… И, боюсь, быстро это не закончится.
Директор уже даже не пытался играть в официоз, называть нас «сентами» и пафосно величать только по фамилиям.
Он прекрасно знал, что нас здесь только
— Что опять? — вздохнул Ванесса. — Я ничего не сделала.
— Что, правда? — Директор с сомнением посмотрел на меня, но в его глазах прыгали ехидные искорки, явно дающие понять, что он подшучивает над внучкой. — Марк, она правда ничего сделала?
— Ну насчет «ничего не сделала» я точно сказать не могу… — медленно начал я, наблюдая, как Ванесса вскинулась и злобно полыхнула глазами при этих словах. — Как минимум, она помогала мне… Но одно могу сказать точно — весь сегодняшний день она провела рядом со мной. Так что если там что-то произошло, то это точно не она.
Злость в глазах Ванессы моментально сменилась благодарностью.
— Ну вот и отлично, — директор хлопнул в ладоши. — И все равно нам надо поговорить, Ванесса. Это важно.
«Ванесса», ишь как. Полным громоздким именем, как взрослой.
Меня бы, наверное, бесило, если бы меня называли полным именем… В смысле, настоящим, старым именем. С новым, к которому я уже почти привык, ситуация проще некуда — его банально не сократить.
— Да, конечно, — без энтузиазма отозвалась Ванесса и встала из-за стола. — Извини, Марк.
Я равнодушно пожал плечами, показывая, что ничего страшного не случилось.
— Марк, не забудьте, что завтра у вас мероприятие. — Директор снова подмигнул мне, пока Ванесса выбиралась из-за стола. — После завтрака автобус отправится в город, после чего вас двоих отвезет в Гремучие Вары.
— Отличный план, мне нравится. — Я тоже поднялся из-за стола. — Тогда пойду отдохну перед насыщенным завтрашним днем. Только книги составлю на место.
— Уж сделайте одолжение, — довольно произнес директор и обратился к Ванессе. — Пойдем, дорогая.
Я же расставил книги по полкам и вернулся в комнату, в которой обнаружил сидящего на кровати с задумчивой рожей Нокса.
В руке он сжимал надкушенный пирожок, явно стащенный со стола за ужином, но не ел. Он словно один раз куснул его, а потом его одолели крайне важные и сложные мысли, и он так и завис на них.
Когда я вошел в комнату, он вздрогнул от стука двери и перевел взгляд сначала на меня, а потом на пирожок в своей руке, словно не понимал, откуда тот взялся.
— Невкусный? — сочувственно спросил я, кивая на пирожок.
— Вот скажи… — игнорируя мой вопрос, задумчиво произнес Нокс. — Если бы ты заподозрил у своей девушки какого-то другого ухажера, ты бы набил ему морду? Или, может, слабительного в салат подсыпал?
— Ни то, ни другое. — Я прошел к своей кровати и лег. — Я бы ничего
— Как это? — Нокс аж дернулся. — Это же твоя девушка!
— Вот именно, твоя девушка, а не твоя вещь. Слово «твоя» здесь не следует понимать буквально, ведь ты ей не владелец. Она твоя девушка, потому что она сама хочет быть твоей девушкой. Если она перестает хотеть ею быть и заводит себе какого-то другого… Ну, чего ты добьешься, даже если набьешь ему морду? Ты думаешь, от этого девушка снова захочет быть твоей? Нет, друг, так это не работает.
— А как тогда это работает? — Нокс уныло повесил голову.
— Да очень просто. — Я закинул руки за голову. — Ты просто об этом не думаешь, и все. Не пытаешься под кого-то подстраиваться. Не обращаешь внимания на провокации. Игнорируешь негатив в свой адрес. Друг, есть один простой секрет того, чтобы люди хотели находиться в твоем окружении. Для этого нужно, чтобы они тебя уважали. А у этого есть, в свою очередь, другой секрет.
— Да, какой? — Нокс вскинул голову и навострил уши.
— Уважай себя сам, — на полном серьезе сказал я. — Если ты сам себя не уважаешь и не любишь, то как ты можешь от окружающих ожидать и тем более требовать, что любить и уважать тебя будут они?
Этот простой тезис, кажется, окончательно перегрузил оперативную память Нокса и он завис над своим пирожком. Выражение лица стало ну совсем потерянным, и парень ушел в себя.
Я не стал мешать ему размышлять о сказанном и просто повернулся на бок, закрыл глаза и уснул.
С утра Нокс снова выглядел радостным и довольным жизнью, словно и не было этого вчерашнего тяжелого диалога. Пирожок, так больше ни разу и не укушенный, обнаружился в мусорной корзине — Нокс явно принял для себя какое-то решение и необходимость заедать стресс отпала. Что ж, что бы он там сам для себя не решил, ему явно полегчало.
После завтрака, особенно плотного, так как сегодня студенты до самого вечера не появятся в здании Академии, всех попросили проследовать к комфортабельному автобусу, ждущему возле ворот Академии.
Что ни говори, а есть свои плюсы в том, чтобы относиться к плеяде аристократов, пусть даже сугубо формально — на уровне того, кто с ними просто учится в одном учебном заведении.
Я, конечно, до этого момента не ездил в автобусах, только в автомобиле профессора, но даже там не было такого уровня комфорта, как в этом длиннющем железном колесном крокодиле.
Справа и слева, оставляя в середине небольшой проход, располагалось по два ряда мягких кресел, каждое из которых можно было откинуть назад в полулежачее положение, над каждым пассажиром располагался личный кондиционер, так хитро установленный, что его поток совершенно не мешал соседу, а в спинке впереди стоящего кресла располагалась бутылка с водой и пакетик с какими-то орешками. На кой хрен все это нужно в пути длиной всего в тридцать минут, я так и не понял.
Хотя нет, кондиционер я оценил в полной мере.