Угроза тьмы

Кризи Джон

Лофтус замер.

— Когда он исчез?

— Несколько часов назад. Я уже распорядился начать поиски, но сомневаюсь, чтобы что-то удалось выяснить. И теперь я не думаю, что удастся найти то, что так важно для нас.

— Что так важно? — с интересом переспросила Марта.

— Образец того лекарства, которое исцелило Хартли, — объяснил Лофтус. — Форбсон наверняка сумел его раздобыть, значит, за ним наблюдали и забрали у него то, что он раздобыл. Что случилось с ним самим, можно только гадать, вопрос только в одном: как это

тот, кто напал на него, ухитрился проскользнуть незамеченным мимо наших ребят? Да, мне это решительно не нравится. Но это ничего не меняет в наших планах, — добавил он, выразительно глядя на Марту.

Два часа спустя труп Форбсона был найден в зарослях крыжовника в двухстах ярдах от Лидден-хауса.

— Не понимаю, в чем вы вините себя, — сказал Хэрмолл. — Вы вели себя совершенно правильно.

— Сомневаюсь, — сказал Лофтус. — Ундерспун понимал, что мы будем охотиться за его эликсиром. Мы не подкинули ему фальшивый след, значит, он стал внимательно ко всему присматриваться и очень скоро догадался об истинной роли Форбсона. И устранил его, черт побери! Я бы не колеблясь поставил свою жизнь на карту, чтобы раздобыть для Фавершема немного этого снадобья.

— Не тратьте время на самобичевание, — резко сказал Хэрмолл. — У вас дел более чем достаточно. Во всяком случае кое-чего вы добились: Бренн теперь больше защищается, чем нападает. Новых случаев ослепления не было больше!

— Мы не знаем, что нас ждет впереди, — сказал Лофтус, жуя мундштук от трубки. — Нам так мало известно до сих пор. Простите, сэр, но я чувствую себя очень странно: словно я совершенно беспомощен, никак не могу предвидеть, что может произойти. И все какие-то неожиданности. Зачем, например, Бренн допустил, чтобы мы разыскали Мандино? Почему он сделал такую ошибку?

— Он знал, что Эррол работает на вас?

— Нет. Я это и в самом деле упустил из виду.

— Что вы собираетесь сделать с этим Мандино?

— Мы отвезли его в гостиницу в Уокинге. Он рассказал мне, что они с Бренном не поладили из-за того, что Бренн все время заключал противозаконные сделки. Тогда Бренн ослепил его, а когда Мандино все же перестал выступать против него, он похитил его дочь. Такова история в общих чертах.

— Эта гостиница достаточно надежное убежище?

— Не хуже всякого другого. Карутеро там остается, чтобы все выглядело, как обычно. Там толстая ограда, дом хорошо охраняется и просматривается. К тому же рядом Лидден-хаус и мы надеемся свести Мандино с Хартли в ближайшие дни.

— Понятно. Как насчет тех компаний, к которым имеет отношение Бренн?

— У меня имеется список, я передал его Миллеру в Ярд. Сейчас ведется расследование деятельности этих компаний.

— Известите меня, когда станет что-то известно в этом отношении. Теперь я должен уходить. Вы действовали правильно.

Он исчез за скользящей дверью. Лофтус молча смотрел ему вслед, размышляя о том,

что же будет, если он или кто-то еще из членов правительства будет поражен слепотой. Все удовлетворение от того, что он нашел Мандино, растаяло, как дым, осталось только сознание, что Бренн готов был на все пойти, чтобы убить Мандино. Почему же это было так важно? Может быть, Мандино что-то все еще скрывает?

Над каминной полкой замерцал огонек. Лофтус нажал кнопку, и в кабинет вошел Майк Эррол.

— Привет! Все еще размышляете?

— Пытаюсь!

— Интересно, я занимаюсь тем же самым. И мне пришла в голову, как мне кажется, вовсе не плохая мысль. Фергус Грэй… Помнишь его? Один из тех, кто раньше нас очень интересовал, а потом почему-то исчез из нашего поля зрения. Так ведь?

— Отчасти. За ним все время наблюдают, мы знаем, что он недолюбливает своего дядюшку и что у Бренна имеются с ним какие-то дела.

— В ту ночь, когда в доме у Хартли случилось несчастье, он явился туда, притворившись вдребезги пьяным. Но на самом деле он вовсе не был пьян: зачем же он приходил и почему вел себя так странно? Ведь мы этого до сих пор не выяснили.

— Я как-то совершенно упустил это из виду, — задумчиво сказал Лофтус. — Да, конечно, нам необходимо узнать, почему он притворялся пьяным и какова его роль в этом деле. Отправляйся в Уокинг и приведи его в гостиницу сегодня же вечером. Я буду там или Брус будет, если я не смогу.

— Слушаюсь, сэр, — ухмыльнулся Майк и вышел вон.

Лофтус надеялся получить от Памелы еще информацию, но ее рассказ был бесхитростным и откровенным. Три года прошло с тех пор, как ее схватили, и все это время она провела в доме в Сент-Олбани. Там ее подвергли сначала такому жестокому допросу, что она от волнения заболела, рассудок ее помутился.

Только полтора года спустя она стала чувствовать себя лучше, галлюцинации прекратились, но она скрывала от своих мучителей, что день ото дня выздоравливает. Она понимала, что пока они считают ее ненормальной, она в безопасности. Ей предоставляли относительную свободу и обращались с ней в общем не плохо.

— Иногда мне казалось, что Ундерспун с Бренном пытаются выведать, что у меня на уме, — сказала Памела. — Трудно поверить, что я провела там целых три года!

— Да, — сказал Лофтус. — И за все это время вы не пытались отыскать ее, мистер Мандино?

— Много раз пытался, нанимал частных сыщиков, даже и не слишком щепетильных, но обратиться в полицию не смел, так как Бренн предупредил меня, что если я это сделаю, то Памела будет немедленно ослеплена. Вы понимаете, что я не мог так рисковать?

— Понимаю, — медленно сказал Лофтус. — Но, может быть, это не единственная причина? Может быть, Бренн располагал о вас какой-то информацией, которая, если бы вы обратились в полицию, могла бы стоить вам тюремного заключения? — продолжал он, глядя мимо старика на Памелу.