Уходим в море
Шрифт:
– Да, как я вижу, это в его стиле. Я, конечно, тоже бывший солдат, и уж постараюсь вас не подвести.
– Вы были военным раньше?
– удивлённо спросил Паша, но Илья Сергеевич его поправил:
– Нет, в 73 году срочку проходил на границе Армении с Азербайджаном. А там у них вечно вражда была. У нас серьёзная стрелковая подготовка была. Правда, давненько я не стрелял, лет пять назад на охоте был, а так нормально. Ведь мы стрелять не собираемся, а?
Улыбнувшись, Илья Сергеевич подмигнул Паше.
– А как у вашей семьи с деньгами?
– выпалил Паша, наконец,
– Денег вечно мало, - ответил Илья Сергеевич, - Впрочем, как и всегда.
Паша вынул из кармана джинсов пачку зелёных банкнот и протянул Илье Сергеевичу:
– Возьмите, на первое время поможет вам!
Илья Сергеевич с укоризной посмотрел на Пашу:
– Убери!
– велел он, - Не возьму я! Тем более, скоро мы все станем богаче на два миллиона рублей каждый. Так что, не волнуйся насчёт моей семьи! Крыша над головой есть, жратва тоже - что ещё для счастья надо? Ну, бывай, Паша, удачи тебе!
Глядя на то, как Илья Сергеевич заводит свою машину и выезжает с территории склада, Паша стал ругать себя за свой глупый поступок. Он почему-то очень сочувствовал этому старику и хотел помочь. Но, по-видимому, Сергеич имел сильное чувство собственного достоинства, и не мог бы даже просить взаймы у Паши или у Валеры даже маленькую сумму. Паша внезапно понял, что всего лишь хотел сделать доброе дело. Его терзала мысль о том, что его эгоизм, его стремление уничтожить банк, верша какую-то нелогичную месть, превратят его исключительно в отрицательного парня. Слишком много зла он совершал за эти месяцы, и ему бы сейчас поднял настроение любой бескорыстный поступок.
– Но, скорее всего это иллюзия! Я сам себя обманываю!
– подумал Паша, возвращаясь в помещение, - Чёрт, я стал говорить, как Валера! Неужели я становлюсь совсем другим человеком?
***
В течение этой недели Паша и Валера часто ездили к банку, вроде как "на разведку". Сидя в салоне "Маяка" перед банком, они наблюдали за всеми грузовыми машинами и микроавтобусами, что заезжают через служебный выход. Валера больше слушал радио, чем наблюдал.
– А теперь о погоде, - донеслось из приёмника, - Гидрометцентр предполагает сохранение жаркой погоды до конца недели. В четверг столбик термометра, возможно, достигнет отметки в 35 градусов. Грозовой фронт, ранее надвигающийся с севера, вероятно, обойдёт Васильевскую область стороной.
– Ты слыхал, гринго?
– спросил Валера у Паши, - Нам стоит запастись холодным пивом.
– Без холодильника твоё холодное пиво очень быстро станет тёплым, - отрезал Паша, оторвавшись от бинокля, который ему дал Валера.
– Ехидничаешь, гринго! Это мне в тебе и нравится...
– Смотри!
– воскликнул вдруг Паша, - Вон Соловьёв!
– Где?
– уставился на лобовое стекло Валера.
Из новенькой "Афины" (Audi A4) вылез старый знакомый Паши. Он практически не изменился, разве что поправился на пяток килограмм. Одет он был в солидный, с иголочки костюм. Представительный мужчина, одним словом. А Паша застал ещё время, когда он носил на работе джинсы и дешёвые футболки.
– Крутой малый, - присвистнул Валера,
– Нет, - покачал головой Паша. Он заметил странную метаморфозу, произошедшую с Соловьёвым. Раньше Саша одевался гораздо скромнее и ездил на подержанной "Вишне", а сейчас, как будто бы поднялся на деньгах. Не говорил его внешний вид о том, что у него не всё в порядке с финансами: как раз наоборот.
– Сто баксов ставлю, часть доходов крысятничает и себе оставляет, тварь!
– ухмыльнулся Валера.
– Не знаю, - отозвался Паша, - При мне он такого не делал.
– Ну а сейчас разгулялся. Видимо, ты ему не давал развиваться!
Паша молчал. С одной стороны, он был немного обескуражен тем, как теперь живёт Соловьёв, с другой стороны на него нахлынули воспоминания о прошлой жизни, хоть многого было в ней и неприятного.
– Послушай, гринго! А ты бы хотел вернуться в банк?
– В смысле, - очнулся от своих мыслей Паша, - О чём ты, Валера?
– Вернуться в банк!
– повторил Валера, - Работать над счетами, обманывать людей, получая за это бабки. Неужели ты никогда не думал вновь вернуться к прежней жизни?
– Смеёшься? Пути для меня назад нет. Да и забыл я, как там это - быть офисным планктоном.
Валера улыбнулся:
– Ты сумел выбраться из этой желчи. Знаешь, каким бы ты хорошим и добрым не был поначалу, если ты попадёшь в общество бессовестных и ненавидящих друг друга людей - ты сам станешь таким же, как они! Это как отравление угарным газом - вдохнул пары, и всё - каюк! Так и здесь, ты не осознаёшь, что тебя отравляют, что тебя кормят желчью, что изливают твои коллеги каждый день на своих клиентов, близких, друг на друга. Так что, я рад, что ты не хочешь вернуться. Я рад, что ты вылечился от этой дряни.
– Кончай уже философствовать, умник, - фыркнул Паша, - Поехали, а то я уже проголодался!
– Отлично!
– Валера схватился за ручник, - Кстати, как твоя язва? Не болит?
– Удивляюсь, но ни разу за полгода не болела.
– Это была не язва, - проговорил Валера, выезжая на проспект Победы, - Это желчь вашего офиса, что накапливалась у тебя за то время, что ты там работал.
– Может быть, - отмахнулся Паша, чтобы Валера, наконец, успокоился и перестал философствовать.
Вскоре после этого, Валера приобрёл по сдельной цене на авторынке небольшой минивэн "Перегон" (Ford Transit), на котором им предстояло заехать на территорию банка.
– Хороший фургончик, - констатировал он, показывая приобретение Паше, - Вадим, думаю, будет доволен.
– Недорого отдал?
– поинтересовался Паша.
– Нет, пятнадцать штук баксов отвалил. Нормально для нас.
– Я тебе должен со своей доли?
– Да брось, что ты!
– засмеялся Валера, - Я же сказал: все расходы беру на себя. Моя награда: это участие в этой авантюре. А ваши жалкие два миллиона деревянных меня мало волнуют.
– Ну, ты и буржуй проклятый!
– удивился Паша, - Для нас, вообще-то это деньги, для простых работяг, а не для наркодилеров с Колумбии.