Уходящая в тени
Шрифт:
И - хохотали, потому что все недавние события теперь представали неожиданно в очень уж смешном свете.
– Н-не... Ты представляешь?
– до слёз смеялся Алексис, размахивая бутылкой.
– Агния вернулась - насупленная, грозная! Вокруг ка-ак полыхнёт! Вот чё б ей в турпоходы не ходить, а? Незаменимый же человек был бы!
– А я сёдня у Назария была!
– перебила я его.
Он только имя услышал - лицо ладонями закрыл и, буквально плача от смеха, чуть не упал -
– У Н-назария?! Ты?! И что он сказал?! Или не сказал - опять орал?!
– Алексис, т-ты не представляешь, какую он тварюгу поймал!
Я воздела руки к ночному небу и изобразила змеиное движение, в конце его чуть не грохнувшись на асфальт. Брат еле успел поймать за руку. От резкого рывка я, хохоча, нечаянно врезалась в него. Чтобы не упасть вместе, пришлось обняться.
Отхохотавшись и вытерев слёзы, мы пошли дальше - некоторое время молча, вздыхая от пережитого смеха, пока Алексис не озадачился:
– Н-не... Тварюгу я представил. А где он её держит?
– В склянке или в банке. Н-ну, как обычно.
– Смеёшься?
– насупился брат.
– Такая в банку не полезет!
Сначала не поняла, а когда сообразила, что он думает о размере (на себе же показала!) - запищала от смеха, снова обняла его за пояс, чтобы не свалиться, и изобразила размер пальцами - большим и указательным.
– Л-лексис, она вот такусенькая! Я п-просто показала, как она извивается! Зато глаза у неё... Нет, ты посмотри на меня!
Я вытаращила глаза на него, да ещё пальцами оттопырила кожу вокруг век, чтобы наглядней показать, что за глазища были у тварюшки и как страшно они вращались.
Брат глянул - и, пошатнувшись, чуть не упал уже вместе со мной.
– Аська, прекрати! У меня уже живот болит!
– хохоча, простонал он.
Потом мы остановились, потому что идти стало опасно: мы шатались не столько от спиртного, сколько от безудержного смеха. А его вызывало уже любое слово, даже самое нейтральное, которое только мы пытались произнести.
– А-алексис, будь серьёзней!
– пыталась я шевелить непослушными губами.
И он мгновенно сгибался от смеха.
– Аська, этот "блин" ты уже пила!
– заявлял он и тут же сам недоумённо переспрашивал: - Чего т-ты пила?!
– И обижался - как маленький, выпячивая губы: - Без меня, да?
И теперь уже я выла от смеха.
А потом нас окружили. Это произошло у старого киоска, притулившегося у ряда магазинов, напичканных в первый этаж жилого дома.
Когда интересная ситуация дошла до наших затуманенных спиртом мозгов, мы попытались выпрямиться. Полиции никто из нас не боялся - наша защита не позволяла подходить к нам стражам правопорядка,
Итак, мы попытались выпрямиться - и снова засмеялись, уже на грани, так как животы и впрямь невозможно болели.
Я насчитала человек семь, о чём радостно и объявила брату.
Алексис помотал головой, недовольно помычал и медленно, тыча в грудь каждому из серьёзных парней, широкоплечих, в одинаковых борцовках и широких штанах, начал считать:
– Раз, два... О, третий! Чет... Четвыре... Не, четвёртый - о, сказал! Пять! Аська, ты пьяная вдребадан! Этих шестеро!
– А ты точно никого не уронил?
– захихикала я, цепляясь за него.
– Пока - н-не, не уронил. Эт-то у тебя в глазах двоится!
– Хи-и... И который из них двоится?
– Ты мне их перещи... перепщи... Ой... Пересчитай ещё раз, а я тебе...
– Что, гомик, до кондиции дошёл?
– тихо спросил один из парней.
– Бабло давай. Быстро. И девку оставь - нам пригодится.
– А-алексис, он тебя гомиком обозвал!
– обрадовалась я.
– За что?
– обиделся брат.
– А ф-фиг его знает - за что?
– легкомысленно откликнулась я.
– Умный такой, наверное! А может, твоим волосам позавидовал! Он бритый, у него волос нет, а у тебя такие красивые! А спроси его сам, а? Ну, за что обозвал! А ещё... А ещё... Слушай, такая идея! А давай мы их отлупим - на всякий случай! Интересно же!
Парни медленно подходили, тесня нас к приглушённо светящейся магазинной витрине, словно не слыша наших подначек, а может - не обращая внимания на болтовню пьянущих в дым...
– Давай!
– оживился брат, отступая от инерции.
– А как?
– Два варианта!
– торжественно оповестила я.
– Первый: ты их всех роняешь, а я подхожу к каждому и пинаю по почкам!
– Ты... злая, - осудил брат.
– Я не злая - я весёлая!
– обиделась уже я.
– Ты, алкашка...
– продолжил тот же парень.
– Чё, не поняла, что ли?
– А-алексис, меня алкашкой назвали!
– расхохоталась я.
– Кто?!
– Вот этот!
– А, который меня гомиком обозвал?
– довольно сказал брат.
– Что с ним сделаем?
– Сначала я!
– капризно сказала я и шагнула к болтливому.
– Ты с-сказал - я алкашка? Ты уверен, что ты правильно с-сказал?
– Улыбка исчезла с моего лица. Мы с братом стояли боком к витрине магазина, и парень сразу увидел странное изменение на лице той, которую уже прочил для развлечений братвы.
– Ты уверен, что алкаш - не ты?
– Я ткнула в него пальцем.