Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла

Оришин Вадим Александрович

– Слышь. Это про того парня говорят, что он разнес столовую пару дней назад?

Подсевший с большой вероятностью тоже был бойцом. Но, скорее, шестеркой одного из лучших бойцов Арены. Правда, по меркам тюрьмы заключенный обратился к Двойке почти вежливо, так что можно было почти вежливо ответить:

– Не знаю, какие слухи ходят в других корпусах, но драка с надзирателями в столовой действительно была.

Подсевший ухмыльнулся:

– И он не покрыт синяками чуть больше, чем полностью? Значит, показал себя хорошо.

Заку решил умолчать, что драка закончилась, скорее, от того, что надзиратели кончились, и он просто успокоился,

а не потому, что Кьюджина удалось побить.

– Да, это он умеет.

Очередной вялый поединок закончился. Один боец вышел с ринга сам, второго уволокли. На ринг поднялся Тринадцать-девятнадцать, его противником был не заключенный первого или второго корпусов. Этот был уже опытным бойцом, но вылетел из-за травмы и сейчас пошел на новый круг.

– О! Видимо, надзиратели тоже высоко оценили твоего друга. Как думаешь, чем кончится?

Двойка неожиданно улыбнулся. Его начала забавлять ситуация. Кьюджин обещал убить противника и сделать это зрелищно. Стоило ли сомневаться в том, что он это сделает?

– Он труп.

Подсевший прикола не понял, странно посмотрев на Заку.

Кьюджин обыденной походкой вышел на ринг и замер неподвижным изваянием. Его противник, высокий молодой мужик, едва дотягивающий до тридцати, слегка разминал накаченные руки, уверенный в своей победе. Видимо, протез никого не напрягал. Никого не напрягал тот факт, что даже с протезом вместо руки заключенный попал на ринг. Судья крикнул из-за решетки:

– К бою!

Кьюджин не шелохнулся. Противник присматривался к нему несколько секунд и, не дождавшись ничего, сам пошел на сближение. Сближался шаг за шагом. И, когда между противниками осталось всего два шага, Коноховец наклонил голову в сторону.

Противник замер на миг, а Кьюджин шагнул навстречу. Противник на инстинкте нанес прямой удар левой, на что Кьюджин ответил точно таким же движением, ударив кулаком в кулак. Противник болезненно рыкнул, резко отступая на два шага и потирая руку. Ему явно было больно, а вот Кьюджину больно не было, и он снова пошел на сближение. Несмотря на боль, противник снова начал движение левой, но обманное, и Коноховец вскинул левую руку, будто защищаясь. На миг правая рука противника оказалась, как он считал, в слепой зоне, и заключенный нанес удар правой. Но Кьюджин перехватил кулак своей ладонью и сжал пальцы, перемалывая кости в кулаке противника. В этот раз заключенный действительно взревел от боли. Коноховец же, не отпуская руки, нанес удар ногой сначала по одному колену, а затем и по другому, поставив противника на колени. Отпустил руку, резко приблизился, нанес удар по лицу, слегка дезориентируя противника. А затем резко подпрыгнул, принимая в прыжке горизонтальное положение ногами вперед и нанося два резких и быстрых удара. Один несильный ступней в лоб, чтобы череп принял нужное положение, и второй – сильный, сверху по голове. С тихим хрустом череп заключенного сорвался с позвоночного столба. Кьюджин уже приземлился на ноги, когда из открытого рта с торчащим позвонком брызнула высокая струя крови. Заключенный так и сидел на коленях, раскинув руки, удивленный взгляд направлен в потолок, а изо рта фонтанчиками выстреливала кровь.

Кьюджин, еще с секунду наблюдав за уже мертвым телом, развернулся и пошел к выходу.

На своем привычном месте мастер Муи, наблюдавший за поединками, негромко процитировал:

– Брызнула кровь... Казнь завершила рука... Немой восторг...

Санджи высказался куда витиеватее и матерно.

– Перевести

его в пятый корпус. И того осведомителя тоже, – распорядился Муи, – одного боя хватит.

Синоби не хотел себе признаваться, но он был в восторге. Именно такого зрелища жаждали те, кто платил ему за шоу. Заключенные дрались друг с другом, но не так. Нет, это было нечто иное. Качественно иное.

– Вы уверены, мастер Муи? Этот...

– Выполняй, – отрезал синоби.

В этот раз турнир мог стать очень интересным.

====== Глава 4/8 ======

– Корпус! Подъем!

Заку потянулся, отбрасывая в сторону тряпичное одеяло. У него появилось одеяло. И простенькая подушка. Бывший синоби уже и забыл, когда спал с таким комфортом. Еще нужно было привыкнуть к новому номеру. Шестьдесят семь-восемнадцать у него и Шестьдесят семь-девятнадцать у Кьюджина. Но, по правде сказать, Заку все больше привыкал снова отзываться на имя. Коноховец принципиально не обращался через цифры, и законы тюрьмы его волновали мало.

Мимо камеры начали ходить другие заключенные, спешащие умыться перед завтраком, и Заку присоединился к ним. Сейчас он мог чувствовать себя спокойно или относительно спокойно. Пока что Коноховец был на переходной ступени. Бойцы редко были одиночками, почти всегда примыкая к каким-нибудь бандам. Одиночки не поднимались высоко, потому что им устраивали темную и мочили. Кьюджин этого не боялся, а вот Заку опасался, что первой жертвой станет именно он. Бывший синоби старался вернуть себе форму, благо сейчас возможность была, но на это нужно время. И Заку не забыл, что к нему подсаживался один из людей Восемьдесят третьего. Номер этого бойца значил, что он третий в восьмом корпусе, а значит, третий во всей тюрьме. И бывший синоби Ото ждал приглашения именно от его людей. Но, когда попытался рассказать об этом Кьюджину, тот лишь отмахнулся, сказав, что ему это неинтересно. Неинтересно!

Заку выдохнул. Он пытался смириться с наглостью своего патрона, но получалось не всегда и не во всем. Закончив с утренними процедурами, заключенные отправились на завтрак. Все, как обычно. Пока Кьюджина не было рядом, Заку иногда обзывали и подшучивали, но в сравнении с тем, что творилось во втором корпусе, это было почти дружеское отношение. Ну и еду отбирать не пытались. Заку приволок два подноса и сел напротив Коноховца.

– Можно вопрос?

– Валяй.

– Почему ты ешь только траву?

Коноховец отгрузил себе зелень и принялся привычно вдумчиво ее поглощать.

– Легенда гласит, что Воин Дракона способен долгие месяцы жить на росе с одного единственного листа дерева гинка и на энергии вселенной.

Заключенный опешил:

– Что? Какой Воин Дракона?

Кьюджин ухмыльнулся:

– Зелень свежая. Не знаю, где они ее берут в таком количестве, но сегодня утром эта трава росла на грядке.

Заку покосился на зеленый листок:

– Ну, да... наверное. Это важно?

– Только это и важно. Пища должна быть либо свежей, либо вкусной. Несвежая пища для меня бесполезна, а раз она еще и невкусная, то зачем ее вообще есть?

Логика патрона так и осталась для заключенного непонятной, но обдумать это ему не дали. К их столу подошел тот заключенный, с которым Заку говорил на трибуне.

– Подвинься, – бросил он Шестьдесят семь-восемнадцать и сел напротив Кьюджина. – Шестьдесят семь-девятнадцать, есть разговор.

Кьюджин в свойственной ему манере медленно положил листок в рот и начал неторопливо жевать.