Украденная беременность
Шрифт:
Еще и начальник ССБ, Юрий Минизабирович, как-то заявил Федору, узнав, что Фифа отказывается регистрировать брак:
— Не расслабляйся, Федор Андреич. Будь готов к сюрпризам. Не нравится мне, что Фаина Иннокентьевна не желает в ЗАГС идти. Да и отец ее неизвестно где и чем занят — на Новый год в Калининград так и не явился ведь. Вот тебе и подполковник в отставке. В общем, босс, держи ухо востро.
— Я предпочитаю доверять своей женщине, — категорично заявил в ответ Федор.
— Вот как? Своей? — подчеркнул голосом Терминатор последнее слово. — Значит, у вас с ней отношения…
— Да, ближе некуда, — неохотно подтвердил Лукьянов: свою личную жизнь он не желал обсуждать даже с хорошим другом, который, к тому же, обеспечивал безопасность.
— Ладно-ладно, не морщись, босс. Рад за тебя. И к Фифе у меня теперь доверия больше.
— Вот и хорошо, — закрыл неприятную ему тему Федор.
***
Светка на заключительное заседание суда явилась с видом гордым и независимым. Лукьянова демонстративно игнорировала, обращалась только к своему адвокату, к которому, похоже, все же прониклась некоторым доверием. На вопросы судьи отвечала с холодным высокомерием.
На продажу пентхауса Лана все же согласилась. Трудно сказать, что стало для нее более убедительным: уговоры адвоката или счета за коммунальные и прочие услуги, на оплату которых ушла бы вся заработная плата женщины.
От претензий на право владения частью компании, созданной Федором задолго до женитьбы, Светлана так же отказалась, но зато ее адвокат сумел доказать, что она имеет право на часть дохода, полученного фирмой за те четыре года, что Федор и Лана состояли в браке.
— Предлагаю поступить следующим образом, — вещал Фельдман, адвокат Федора. — госпожа Лукьянова получает три четверти стоимости проданного пентхауса, и отказывается от любых других имущественных претензий к моему клиенту.
— Согласны, — ответил вместо Светки ее адвокат.
Лана кивнула и, поджав губы, подписала соответствующие документы. Как только судья объявила, что дело закрыто и заседание закончено, Светлана встала и, не прощаясь, вышла из кабинета.
Федор думал или, скорее, надеялся, что больше не увидит ее ни в этот день, ни потом, но быстро понял, что просчитался. Когда он спустился по лестнице и вышел в холл, то обнаружил, что его бывшая супруга старательно прихорашивается перед зеркалом, а рядом с ней стоит, перекинув через локоть драгоценное норковое манто женщины, какой-то смазливый тип с масляными глазами.
Заметив появление Федора, Светка демонстративно погладила своего спутника по щеке:
— Помоги мне надеть шубку, котик.
Лукьянова передернуло от наигранности всего этого представления. Котик помог и, подхватив Лану под локоток, повел ее к выходу. Лукьянов вышел следом парой мгновений позже. У него на глазах бывшая супруга уселась в поданный прямо к ступенькам спортивный автомобиль и умчалась вдаль, одарив напоследок бывшего мужа пренебрежительной усмешкой.
Федора снова передернуло. Фельдман заметил это.
— Очень неприятные люди. А спутник вашей бывшей супруги производит впечатление ловеласа и афериста.
— Что ж, Лана выбрала любовника себе под стать, — пожал плечами Лукьянов. — Вас подвезти? — перевел он разговор на другую тему.
— Нет, спасибо, я на своей, —
Светка тоже заметила, что Лукьянов вздрогнул, когда увидел ее в обществе нового любовника. Этого она и добивалась. Но читать чужие эмоции женщина никогда не умела, и истолковала все в свою пользу: решила, что Федор злится и ревнует. «Так-то! Ушёл твой поезд, Тео. Теперь ты на меня можешь только облизываться! — с торжеством подумала она. — А я с тебя поимела куда больше, чем могла надеяться. Мне и на новую квартиру хватит, и на несколько лет безбедной жизни!»
…Вернувшись после суда в свой коттедж в Михалково, Федор сообщил Фаине:
— Ну вот, больше меня с моей бывшей супругой ничего не связывает. Правда, я обеднел на несколько сотен тысяч долларов и лишился жилья в Москве.
— Во-о-от, — протянула Фифа. — А еще и этот дом мне отписать хотел. Сам-то, если что, куда жить пошел бы — под мост?
— Не верю, что ты меня под мост могла бы выселить, — Лукьянов заглянул Фаине в глаза, отыскивая в них подтверждение своим словам.
— Не выселила бы, это уж точно, — признала молодая женщина.
Федор не выдержал и потянулся к Фае с поцелуем: после суда ему особенно остро хотелось ощутить, что в этот раз и с этой женщиной у него все по-настоящему, все всерьез. Фифа с удовольствием ответила на поцелуй и своей искренностью разогнала легкие облачка опасений, все еще иногда возникавшие в душе мужчины, который слишком долго был одинок и нелюбим, чтобы вот так сходу поверить в то, что все изменилось…
37. Федор
19 января 2016 года. Поселок Михалково
Лукьянов вернулся домой затемно. Это и не удивительно: в январе смеркается рано. Вышел из машины, которую водитель тут же погнал в гараж. Окинул взглядом коттедж. Дом выглядел темным и мрачным — света не было ни в одном окне. Сердце Федора кольнула тревога. Он вошел в неосвещенный гулкий холл, позвал:
— Фая! Я дома!
Ответом ему была тишина.
— Фая? — мужчина быстро прошелся по первому этажу, включая свет в кухне, в гостиной, в ванной и даже в комнатке для персонала.
Везде было пусто.
Лукьянов, перепрыгивая через ступеньку, поспешил на второй этаж. Первым делом заглянул в спальню Фифы и замер в недоумении: комната была пуста. И дело не в том, что отсутствовали вещи Фаины. Не было ни мебели, ни занавесок на окнах. Помещение выглядело так, как раньше, еще до того, как в нем поселилась молодая женщина.
Федор обвел непонимающим взглядом голые стены и окна и рванул в детскую. Резкая вспышка лампочки — и у мужчины закружилась голова: здесь тоже было пусто. Совсем. Спальня няни и его, Федора, собственная спальня тоже пустовали. Все выглядело так, как до переезда Фифы. Так, будто ни самой Фаины, ни двух месяцев жизни с ней просто не существовало в этой реальности.
Лукьянову показалось, что он сходит с ума. Голова закружилась, волосы на голове зашевелились, будто пытались встать дыбом, как загривок у льва. Мужчина остановился посреди коридора второго этажа, запустил пальцы в собственную шевелюру, произнес тихо: