Украденная у дракона
Шрифт:
Женщина гневно шикнула на грубияна и, подхватив со стола толстую амбарную книгу спихнула с ее помощью грязные ноги с чистого алого сукна.
— Слышал бы тебя отец, высек бы до крови!
— Знал бы отец, как ты поступишь с его дочерями, ни за что бы не оставил на тебя поместье! — С усмешкой парировал Нэйман. — Что, до старости их в девках держать решила? Лишь бы самой по миру не пойти?
Высокая худосочная женщина по ту сторону стола притихла и, немного погодя, хитро улыбнулась. А после ответила неожиданно ласково:
— А что поделать? Женщине управлять
— Хватит! — Рявкнул мужчина, резко поднявшись с места. — Прибереги свои отповеди для тех, кто не увидит за ними твою змеиную натуру.
— Моя натура — моя беда. А вот за сестер своих ты на меня обязанности не перекладывай. — Холодно сказала женщина, вслед за ним вставая с места. — Ты к нам надолго?
— Я еще не решил. — Раздраженно бросил Нэйман.
— Что с девушкой делать станешь… тоже не решил?
Вместо ответа мужчина недовольно поджал губы и отвернулся, словно что-то куда более интересное привлекло его внимание за большим многосоставным окном, освещавшем бывший кабинет его отца, а ныне основное обиталище его мачехи.
— Ясно. — Коротко бросила она и спешно двинулась в сторону двери. — Что ж, пусть пока ты размышляешь над тебе одному известными вселенскими тайнами, побудет нашей гостьей. Да только не задерживайся с решением. Такая гостья опасна не столько для нас, сколько для себя самой. Девица Фарвэлл в замке Ридов? Да еще и невеста дракона?! Уж не знаю, что ты задумал, но теперь мы здесь едва ли в меньшей опасности, чем путники, заплутавшие в Драконьей пустоши.
55
То ли ее чудом отступившая болезнь все еще давала о себе знать, то ли груз случившегося до головокружения давил на плечи, держа ее на грани между сознанием и беспамятством… Ведь не слишком ли быстро мир Кассандры встал с ног на голову?
Беглянка, похищенная драконья невеста, а теперь, что же выходит? Заложница мстительного лорда?
Девушке срочно требовались ответы, чтобы обрести наконец твердую почву под ногами, но сестрам Нэймана дать ей их было не под силу, а сам виновник половины ее бед будто специально отказывался показываться Кассандре на глаза.
Эллин и Рэйна были очень любезны, восприняв свою нежданную гостью будто родную, хотя, она, быть может, ничем и не заслужила такого обращения. Рассказав правду о Диане без утайки, они пожелали показать ей свой замок, без сомнения богатый… когда-то. А ныне находившийся на пути увядания, ведь все здесь, от стен, до мебели кричало о былом величии и скором разорении его владельцев.
— Чем живут ваши земли? — Все же решилась спросить девушка, озадаченная таким состоянием замка.
— Продажа
— И еще разведение лошадей! — С удовольствием добавила Рэйна, перебив сестру. — В наших землях, на разнотравье растут самые сильные и выносливые кони! Да, пусть не столь грациозные, как те, которых разводят на южных землях, а все же наши куда полезнее людям и в бою, и в поле.
— Но как же тогда… так случилось… — Так и не решившись продолжить, девушка смутилась и предпочла замолчать.
Но Эллин все поняла и без слов. Ответила, с печальной улыбкой:
— Матушка Селин за лишний грош душу продаст. С тех пор как отца не стало, не стало и прибыли… все так же рабочие в шахтах долбят камень и обрабатывают жилы, конюшие разводят и продают лошадей, крестьяне сеют поля или выпаривают морскую соль, да только вся прибыль идет не на процветание наших земель, а в карман матушки.
— Уж не знаем где она все прячет, да на что ей столько, а только ничего доказать мы не можем.
— Да и некому! Вот, если бы Нэйман вернулся и взялся за свое дело… но ведь он отказался.
— Отказался? — Поразилась Кассандра. — Но как же лорд может вот так просто отказаться от своих земель? Нет, продать… пусть даже вернуть королю! Но отказаться?
— Все из-за Дианы. — Пожала плечами Эллин.
— Да, все всегда из-за нее. — Вздохнула Рэйна. — Они с Нэйманом были близнецами, понимаешь? Не разлей вода. Это мы с Эллин были им сестрами, а они словно две половинки одного человека. Отец рассказывал, что в детстве у них даже был свой язык. Мы не помним, были слишком маленькими. Когда же Диана умерла, Эллин было только двенадцать, а мне и того меньше… В день, ее смерти, — добавила Рэйна, понизив голос до шепота, — Нэйман был сам не свой! А ночью его самого поймали на крыше — он бродил во сне, наверно, как и она хотел…
— Рэйна! Не болтай глупостей!
— Глупости, глупости… — проворчала девушка в ответ. — Только тебе ума не достает правду глупостями называть.
— Что ты там опять себе под нос мямлишь? — Возмутилась Эллин, получив в ответ вредную гримасу и высунутый язык, как рукой снявшие все напряжение Кассандры и заставившие ее смеяться.
Вот только все веселье мигом улетучилось, когда в конце коридора показалась знакомая худосочная фигура дамы в черном.
Мачеха молча смерила девушек недовольным взглядом и поманила за собой, шагнув за одну из тяжелых дверей, утопленных в стену.
— Кажется вы приглашены на ужин, миледи! — Улыбнулась Эллин, игриво присев перед Кассандрой в изящном реверансе.
56
За длинным дубовым столом, накрытым по случаю приезда гостей, куда наряднее, чем в обычное время — присутствовала на нем и серебряная посуда и блюда со сладостями, которые Селин считала излишеством и никогда не велела подавать — собрались почти все. Только Нэйман не пожелал почтить их сегодня своим присутствием…
«А ведь он от чего-то избегает встречи именно с девчонкой, не иначе» — и эта мысль никак не выходила у женщины из головы.