Украденная жизнь
Шрифт:
Конец Интерлюдии.
На удивление, стрела не убила меня сразу. Более того, благодаря очень быстрой реакции моих воинов, у меня появился шанс на жизнь. Несколько бойцов не стали стрелять по противоположному берегу, а сразу кинулись ко мне. Действовали они строго, так, как их учили. Они оперативно отрезали оперение стрелы и, благодаря тому, что она пробила меня насквозь, выдернули её из тела, при этом закрыв отверстия подготовленными тампонами, не давая, таким образом, схлопнуться легкому. Потом перевязали и, погрузив на корабль, с максимальной скоростью понеслись в селение к бабке-лекарке. На корабле я и очнулся. Говорить было трудно, но Богдан-младший, находящийся рядом, все понял сразу и начал рассказывать, не дожидаясь от меня вопросов. Пока меня спасали и перевязывали, к другому берегу успели пристать два корабля. Бойцы, высадившиеся на берег, сумели поймать одного из стрелков живьём. Тот не стал отпираться, и рассказал все об этой засаде.
Интерлюдия
Синеус выдвинулся в поход, как только река вскрылась ото льда. Почему-то, обычно спокойный и рассудительный князь в этот раз не находил себе места и гнал своих людей, как будто на пожар. Изначально в поход выдвинулась и так не малая рать, а по пути, благодаря постоянно присоединяющимся отрядам, она стала расти, как на дрожжах. Оказывается, народ, узнавший о большом походе, не сидел зиму без дела, а готовился. Мало кто из бойцов, проживающих на землях князя, не пошёл в этот поход. Сначала Синеус планировал идти на Балтику и оттуда начинать вторжение. Но почему-то передумал и изменил место начало атаки на побережье Белого моря. Благодаря огромному количеству людей и кораблей, быстро передвигаться не получалось. Но, тем не менее, к морю вышли приблизительно в то же время, когда князь-Богдан начинает свои походы. То, что он не зря изменил маршрут движения, Синеус узнал уже через пару дней после того, как добрался до Белого моря. Его корабли, рыскающие по округе, встретились с кораблями Богдана. От бойцов, идущих мстить за своего князя, Синеус и узнал о засаде и ранении. Так как ему все равно пришлось бы ждать, пока соберутся все его силы недели две, он решил по-быстрому смотаться к Богдану в гости и, хотя бы добрым словом, поддержать друга. Чтобы двигаться быстрее, на отобранные корабли погрузили по две смены гребцов. Небольшой отряд в составе пяти судов стремительно пошёл к известной цели. Передвигались круглосуточно и побили все рекорды по скорости, возможной на подобных судах. Уже через восемь дней Синеус заходил в дом к другу.
Конец Интерлюдии.
В следующий раз я пришёл в себя уже в селении, лежа в своей кровати, во время перевязки. Говорить хоть и с трудом, но получалось. Поэтому, задал прямой вопрос бабке-лекарке:
— Сколько мне осталось? Та, как-то замявшись, ответила, что не знает. Но думает — долго мучиться не придётся. Раны воспалились, и чем это воспаление закончится, она прогнозировать не может. Скорее — смертью, чем выздоровлением. Как не крути, а железная она всё-таки женщина. Другая на её месте вряд ли решилась бы вот так спокойно и честно ответить на такой вопрос. Ну, что же? Не в первый раз, поэтому не стал делать из этого трагедии, а решил потратить оставшееся время с пользой. Начал с дядьки, которого попросил позвать для разговора. Ему долго рассказывал, что нужно делать после моей смерти. В итоге, все сводилось к одному — связаться с Синеусом и объединить под его рукой наши княжества. Собственно, разговором с дядькой все и закончилось, так как я опять потерял сознание. Следующие дни проходили, как в тумане. В короткие моменты, когда приходил в себя, прощался со своими женщинами и детьми. Когда в дом зашёл Синеус, поначалу даже не поверил, что это — не глюк. С ним получилось поговорить несколько раз. В первый раз рассказал о своих заначках и приказал своим людям показать их князю. Потребовал, чтобы семьям погибших в последнем бою, выдали серебра при мне. Не хотелось уходить за кромку с долгами. Поэтому, спешил их раздать. Во второй раз потребовал от него поклясться, что он сохранит созданное здесь учебное заведение и проконтролирует сохранность моих записей. Пояснил, что они очень важны для будущих поколений. Несмотря на боль и слабость, я был доволен. В первый раз умираю, успевая закончить свои дела, и раздать указания. Через два дня Синеус собрался уезжать. Его ждала собранная для набега армия, которая требовала его присутствия. Пообещал после похода заглянуть. Вряд ли он меня застанет живым. С каждым днем мне становилось все хуже, и я прекрасно понимал, что осталось недолго. Мне все чаще начали сниться странные сны. А может быть, это был своеобразный приход, навеянный, благодаря настойкам бабки-лекарки. Перед глазами то пробегали сценки из прошлых, прожитых жизней, то посещали видения из этой. Один раз в этих сновидениях появилась уже однажды виденная, здоровенная харя непонятной сущности, которая с какой-то досадой сказала:
— Что ты так цепляешься за эту жизнь? Давай, умирай уже. Даже во сне захотелось послать её куда подальше. Сам не понимаю, как смог удержаться. Потом наступило какое-то просветление, и я очнулся. Стало реально легче и два дня я прожил, можно сказать, нормальной жизнью. Если не считать того, что вставать с кровати не мог, да, и честно сказать,
Интерлюдия
Синеус уходил от дома друга в смешанных чувствах. Ему было искренне жаль умирающего человека, и при этом, в душе разгоралось непонятное пламя ярости на уродов, посмевших поднять руку на его друга. А ещё он чувствовал непонятную гордость за этого парня, за его отношение к смерти, которой он совершенно не боялся. Даже, стоя одной ногой за кромкой, он думал не о том, что умрёт. А о том, как без него будут жить его люди. В какой-то момент, Синеус сам себе поклялся, что выполнит все наказы и пожелания этого человека. Чего бы ему это не стоило. Когда загрузился на корабль, отчалили от гостеприимного берега, в голову пришла конкретная мысль:
— Этот поход не закончится до тех пор, пока гнойник под названием викинги, не будет полностью вырезан из тела этой земли.
Исходя из этой мысли, Синеус стал планировать свои действия совершенно по- другому. Он решил, что собранные им силы, не надо держать в одном кулаке, а нужно разбить их на крупные отряды и атаковать одновременно все побережье врага. На крайний случай, большую его часть. А потом и остальным заняться.
Конец Интерлюдии.
Эпилог
Я, в очередной раз парил в непонятном нечто. Только сейчас почему-то все осознавалось ярче и чётче. Почему-то я точно знал, что сейчас решается моя судьба, и хорошего мне от этого решения ждать не приходится.
Получилось в этот раз и осмотреться вокруг более основательно. Наверное, поэтому обнаружил вокруг множество туманных ручьев и ручейков, текущих в разные стороны. Эти образования очень походили на густую запутанную паутину, теряющую свои очертания вдали. Но, больше всего моё внимание почему-то привлёк только один из потоков. Может потому, что он имел какой-то непонятный цвет, и этим сильно выделялся из массы бесцветных образований. Сколько длилось это моё подвешенное состояние, я сказать не могу. Не ощущалось здесь время так, как я к этому привык. Просто любуюсь окружающим видом, даже на мгновение забыв о том, что сейчас решается моя судьба. Я вдруг понял, что могу, при желании, попасть в заинтересовавший меня цветной поток. Как я это сделаю и почему — как-то не задумался. Просто сильно захотел, и все. Уже, находясь в этом потоке, мне показалось, что я услышал знакомый голос, который задумчиво сказал:
— Что же, так тому и быть. По крайней мере, ты — теперь не моя головная боль.
Интерлюдия.
Непонятно, где, знакомая нам, запредельно сильная сущность, размышляла, что делать с этим неугомонным, от которого столько проблем. Нет, это надо же! Даже в Средневековом мире, где никогда ничего значимого не происходит, сумел поднять бурю, из-за которой мир чуть не сорвался в свободное плавание. Может, правда отправить эту душу на полноценное перерождение с очисткой всего? Да, наверное, так и надо сделать. Однако, сущность не успела ничего сделать. Как раз в этот момент на планете, о которой он только сейчас думал, произошло что-то настолько значимое, что она, как будто её кто-то пнул, оторвалась от ветки миров и ушла в свободное плавание. От неожиданности и стремительно развивающихся событий, сущность напрочь забыла о нашем герое и принялась максимально быстро выяснять, что же произошло на самом деле. Разобравшись, только пробормотала:
— Каков сам — таковы и друзья. История мира изменила свое течение настолько, что ни о какой идентичности с изначальным здесь теперь и не пахло. Друг нашего героя не просто уничтожил даже упоминание о викингах. Он, как метлой, прошёлся по Скандинавскому полуострову и территории, где в более позднее время расположилась Дания. Он постарался сделать эту территорию поистине своей, оставив в каждом из захваченных поселений небольшие отряды на постоянное место жительства. Более того, в момент самого разгара боев с викингами на полабских славян напали кельты. Озверевший от такой подлости Синеус, после уничтожения викингов, занялся уничтожением обнаглевших племён, поступив с ними точно также, как и с викингами. В итоге, в этом мире теперь не будет скандинавских стран, как, собственно, и германских. Поэтому, мир и пошёл по новому пути развития, кардинально отличающемуся от изначального. Только сейчас сущность обратила внимание, что, устроивший все это наглец, исчез из его поля зрения. Осмотревшись, он только хмыкнул. Пока он выяснял, что происходит с этим беспокойным миром, этот зародыш разумного успел в очередной раз ускользнуть. Но, в этот раз, в совершенно другой временно-пространственный поток. Сущность мгновение поглядела на все это безобразие и пробормотала:
— Что же? Так тому и быть. По крайней мере, ты — теперь не моя головная боль.
Конец книги.