Украденные поцелуи
Шрифт:
Еще одно оскорбление, перешедшее в комплимент. Лилит не знала, как ответить, поэтому спросила:
– А почему вы приехали сюда? Почему приехали так рано? Я полагала, что в такое время вы обычно еще спите после ночной игры, пьянства или… Вы понимаете, о чем я говорю.
Маркиз рассмеялся:
– Вы, конечно же, имеете в виду разврат, не так ли? – Он поставил книгу на место и пристально посмотрел на девушку.
Лилит покраснела и пробормотала:
– Да, я имела в виду именно это.
– К
– И все же вы приехали слишком рано, – заявила Лилит. – Уильям еще не встал. Моя тетя – тоже.
– Но вы-то уже встали, – возразил маркиз. Он снял с полки еще одну книгу. – О, Джейн Остин?.. – Он с удивлением взглянул на Лилит: – Вы еще и романтичны?
– Да.
– Очень странно для молодой леди, выходящей замуж за титул. Вы состоите из одних противоречий, моя милая.
Она поняла, что допустила ошибку, сказав, что в шкафу ее книги. Теперь Дансбери, наверное, вообразил, что нашел ключ к ее душе.
Вздохнув, Лилит проговорила:
– Милорд, уходите, пожалуйста.
Он поставил книгу на место и снова повернулся к ней. Лилит же вдруг подумала: «Как странно… У Элисон глаза такие же, как у него. Но у нее они добрые и ласковые, а у него взгляд дерзкий и насмешливый».
– Хорошо, я уйду, – кивнул маркиз. – Но скажите, как отнесся ваш отец к этому известию?
Лилит отошла к окну. Немного помедлив, ответила:
– Разумеется, отец огорчился. – Она не собиралась сообщать ему о решении виконта относительно Дольфа Ремдейла. Этот негодяй скоро сам обо всем узнает.
Тут он подошел к ней почти вплотную и спросил:
– Неужели это все? Мне кажется, вы что-то недоговариваете.
– Нет, это все. Уходите, милорд.
– Но я сегодня был вежлив, не правда ли?
Она пожала плечами:
– Не имеет значения. Ваша репутация от этого не изменилась.
– Хм… – Он приблизился к ней еще на шаг. – Значит, вас очень смущает моя репутация, не так ли, Лилит?
– Я не давала вам разрешения называть меня по имени! – закричала Лилит.
Потеряв самообладание, она подняла руку, собираясь ударить маркиза, но тот перехватил ее руку и привлек к себе. Она не успела опомниться, как он склонился к ней и впился поцелуем в ее губы.
Надо оттолкнуть его, подумала Лилит. Но вместо этого она прижалась к нему и ответила на его поцелуй – ответила с такой страстью, какой сама от себя не ожидала. Маркиз же, целуя Лилит, все крепче прижимал ее к себе, и она даже не пыталась отстраниться.
Наконец, прервав поцелуй, он отступил на шаг и взглянул на нее так, словно
– Вы… вы… – Она не находила слов. – Не подходите ко мне.
Он пристально посмотрел ей в глаза:
– Я очень рад, мисс Бентон, что на сей раз у вас не возникло желания запустить в меня чем-нибудь тяжелым.
– Еще не поздно сделать это. – Лилит кивнула на вазу, стоявшую на столе. – Вы вели себя… непростительно, милорд, – добавила она. И тотчас же почувствовала: ей хочется, чтобы он снова поцеловал ее. О Господи, неужели она такая же, как ее мать?!
Маркиз кивнул и едва заметно улыбнулся:
– Согласен. Конечно же, вы правы.
Лилит посмотрела на него с удивлением:
– Разве вам не хочется вразумить меня? Разве не хочется сказать что-нибудь оскорбительное?
Он кивнул:
– Боюсь, что так.
Она скрестила на груди руки, надеясь, что он не заметит, что она все еще дрожит.
– Хорошо, тогда покончим с этим, милорд.
– Не оставите ли для меня один вальс на балу у Довшейна?
Лилит вдруг поняла, что с удовольствием потанцевала бы с маркизом. Но не могла же она сказать ему об этом…
– Ни за что на свете! – воскликнула она. – Уж лучше я буду танцевать с… – Она умолкла, увидев в его руке что-то блестящее, струившееся меж пальцев. – Милорд, сейчас же отдайте мое ожерелье! – Чтобы убедиться, что Джек не разыгрывает ее, она прикоснулась к шее. На шее ожерелья не было. – Немедленно отдайте!
– А вы потанцуете со мной?
– Я постараюсь сделать так, чтобы вас арестовали. Чтобы арестовали за то, что вы так отвратительно поступили с Уэнфордом. Мне следовало бы еще несколько дней назад об этом позаботиться.
– Вы этого не сделаете, – ответил маркиз, разглядывая украшение.
– Почему же?
– Если вы добьетесь моего ареста, то вас арестуют за то же самое.
– Я не…
– Успокойтесь, мисс Бентон. Ведь вы подарили Длиннолицему вашу сережку, не так ли?
– Ошибаетесь. Я ничего ему не дарила.
Джек покрутил ожерелье на пальце.
– Один вальс – за одну безделушку, Лил. – Он пристально посмотрел на нее. – Это все, что я прошу.
Лилит была в ярости. И одновременно, как ни странно, испытывала приятное волнение.
– Вы просите не так уж мало, лорд Дансбери.
Он лукаво улыбнулся:
– Возможно. Но все же обещайте, что не откажете мне.
Она кивнула:
– Хорошо. Даю слово. А теперь верните ожерелье. – Лилит протянула руку.
Он осторожно положил ожерелье на ее ладонь.
– Все вышло не так уж плохо, не правда ли? – спросил он, поглаживая ее запястье.
– Это ничего не меняет, – с трудом прошептала она, у нее перехватывало дыхание от его прикосновения. – Вы получили вальс. И ничего больше.