Украденный трон
Шрифт:
Логэйн смотрел на него, приоткрыв рот.
— Это не взятка, — вставил Мэрик. — Я только хотел, чтобы ты знал, как я…
— Я согласен.
Слова эти сорвались с уст Логэйна прежде, чем он успел сообразить, что говорит. Подняв взгляд, он увидел, что эрл Рендорн протягивает ему руку, и неловко пожал ее.
— Вот и славно, — усмехнулся эрл.
Логэйн прервал рукопожатие и повернулся к Мэрику, который, улыбаясь до ушей, тоже протягивал ему руку. Логэйн застыл, молча глядя на нее с таким видом, словно не понимал, что означает
Помедлив с минуту, Мэрик сконфуженно опустил руку:
— Э-э-э… что-то не так?
— Нет, — буркнул Логэйн и поморщился, упорно глядя себе под ноги.
А затем неуклюже опустился перед Мэриком на одно колено. Лицо его полыхало румянцем, и он точно знал, что выглядит совершенно по-дурацки. Солдаты, стоявшие позади эрла Рендорна, изумленно переглядывались.
Мэрик смотрел на Логэйна с безмерным ужасом:
— Что ты делаешь?
Логэйн сдвинул брови, размышляя, затем кивнул. Да, именно это он и должен сделать.
— Может, я и не рыцарь, — твердо проговорил он, — но я знаю, что не годится твоей армии иметь полководца, который не принес тебе клятву верности.
Теперь уже Мэрик был потрясен до глубины души. С отвисшей челюстью он беспомощно обводил взглядом эрла Рендорна, Роуэн и Логэйна.
— Нет! Нет, нет и нет! Мне от тебя не нужны никакие клятвы!
— Мэрик…
— Ты ничего не понимаешь! Я бы ни за что не… то есть я знаю, каково тебе сейчас, твой отец был совершенно…
— Мэрик, — сказал Логэйн, — заткнись!
И Мэрик с отчетливым стуком захлопнул рот.
Позади них Роуэн медленно отступала к двери. Никто не заметил, как она молча повернулась и ушла.
— Если ты и вправду хочешь, чтобы я остался, — начал Логэйн, снизу вверх глядя на Мэрика, — я останусь. И если ты намерен доверить мне свою армию, если ты намерен настолько мне довериться, для меня это великая честь. Может, я и не благородной крови, и понятия не имею, что значит для тебя мое слово, но вот оно. Ты мой друг и мой принц, и я клянусь служить тебе всей душой.
Мэрик судорожно сглотнул.
— Твое слово, Логэйн, значит для меня очень много, — просто сказал он, явно глубоко тронутый.
Логэйн медленно выпрямился. Эрл Рендорн безмолвно кивнул ему, и в глазах старика блеснуло восхищение. Солдаты, стоявшие у него за спиной, отдали честь Логэйну. А тот молча стоял, не зная, что сказать.
Мэрик глуповато ухмыльнулся.
— Генерал Логэйн, — произнес он вслух, словно пробуя это звание на вкус.
Логэйн невесело хохотнул:
— Да уж, звучит странно.
— Готов побиться об заклад, что после вчерашнего нам еще удастся найти бутылку-другую вина.
Логэйн фыркнул:
— Какое-нибудь отвратное пойло.
— А ты знаешь лучший способ отметить повышение?
— Может, наконец уже наденешь рубашку?
— Ладно, ладно. Если уж ты так настаиваешь. Мэрик хохотнул и, опираясь на посох, заковылял к двери.
Логэйн на миг замешкался, в недоумении покачивая головой. «Какой же
А потом вслед за Мэриком вышел из конюшни.
Глава 10
В парадном зале гваренского замка яблоку негде было упасть. Помещение было небольшое, не рассчитанное на королевский двор. Даже если это двор принца в изгнании, а придворную знать составляют давние участники мятежа и те немногочисленные аристократы, кто решился прибыть, не побоявшись гнева узурпатора. Тем не менее Логэйн видел, что народу в зале собралось гораздо больше, чем он предполагал. И уж конечно, намного больше, чем смел надеяться Мэрик. Логэйн поневоле прятал усмешку, наблюдая, как Мэрик, восседающий в резном кресле в верхней части зала, все сильнее нервничает, глядя на теснящихся за столами гостей.
В минувшие недели узурпатор не оставлял мятежников в покое. По счастью, возможности короля Мегрена были, судя по всему, сильно ограничены. Бресилианский тракт, проходивший через великий лес, оборонять было легче легкого, и, хотя королевские войска не единожды пытались прорваться в Гварен, всякий раз им приходилось поворачивать назад, даже не дойдя до города. Тактика, которую мятежники изучили, защищая Южные Холмы, теперь стала для них большим подспорьем, и Логэйн гордился той ролью, которую сыграли «ночные эльфы» в налетах на вражеские позиции. Рассказы о жестоких стрелках разлетались по вражескому войску, и поговаривали, что многие королевские солдаты отказываются стоять ночью на посту.
Это означало, что дорога в Гварен по суше надежно перекрыта, но, по счастью, это был не единственный путь, который связывал город с другими краями. В порту после небольшого перерыва снова бурлила жизнь. Мэрик встретился с мэром Гварена, дородным господином, который, когда его привели к принцу, от безмерного ужаса распластался на полу, как лягушка. Этот человек, впрочем, был достойной личностью — урожденный ферелденец, пострадавший от орлесианского владычества. Само собой, у него не было причины считать, что нынешние захватчики чем-то отличаются от прежних. Он был до глубины души потрясен, когда Мэрик вернул ему власть над городом и разрешил по своему разумению использовать мятежную армию для восстановления закона и порядка.
Мэр пару раз осторожно уточнил границы собственной власти и, когда Мэрик безоговорочно поддержал все его решения, принялся энергично исполнять свои обязанности. Его облегчение было почти осязаемым, и то, что он поверил в честность намерений мятежников, убедило в том же большинство местных ферелденцев. Мэрика повсеместно признали законным принцем, и в замок чередой потянулись зажиточные горожане, пылавшие желанием принести ему клятву верности. Все больше стараний прилагалось к восстановлению города и обеспечению жильем тех, кто лишился крова во время штурма. Сообщали даже, что некоторые горожане, бежавшие из Гварена, вернулись в свои дома.