Украденный трон

Гейдер Дэвид

Логэйн, Роуэн и Катриэль шли в середине колонны, с обозными тележками, а воины, шагавшие в арьергарде, бдительно вглядывались в темноту, высматривая порождений тьмы. Насколько мог определить Логэйн, гномы начисто обобрали форпост и унесли с собой все, что имело хоть какую-то ценность, не считая, само собой, исполинской статуи гномьего короля, которая подпирала свод пещеры. Во время сборов гномы, проворно снуя вокруг по своим делам, по очереди останавливались перед статуей и почтительно касались ее основания. При этом они закрывали глаза, и Логэйн гадал, не обращаются ли они к великому предку с мысленной молитвой.

Быть может, гномы просили его хранить их путь либо послать им скорую и почетную смерть. А может быть, извинялись за то, что опять бросают его в одиночестве обрастать слоем пыли и скверной порождений тьмы.

Те немногие гномы из Легиона, что не были воинами — как повара, с которыми Мэрик и его спутники уже успели познакомиться, — безмолвно толкали тележки с припасами и все время исподтишка глазели на Катриэль. Роуэн спросила одного из них, в чем дело, и ответ оказался прост. Живя в Орзаммаре, эти гномы все-таки видели пришельцев сверху, но вот эльфа не встречали ни разу.

Колонна двигалась бодро. Гномы хорошо знали Глубинные тропы, и чем дальше уходили они от форпоста, тем очевиднее становилось, что идея Катриэль дойти по подземным туннелям до Гварена изначально была обречена на провал. Имея такие скудные запасы еды и питья, Мэрик и его спутники, скорее всего, никогда не вышли бы отсюда живыми.

Но, напомнил себе Логэйн, к счастью, им повстречались гномы. Замысел Катриэль все-таки увенчается успехом. На ходу Логэйн следил за эльфийкой, видел, что она держится подальше от него и Роуэн и смотрит только на Мэрика, шагавшего во главе колонны. То ли Катриэль знала, что думают о ней друзья принца, то ли просто догадывалась. В конце концов, они и не приложили особых усилий, чтобы скрыть свои подозрения.

Логэйн прибавил шагу и, нагнав эльфийку, пошел с ней рядом. Катриэль одарила его угрюмым взглядом. Роуэн только с легким удивлением посмотрела ему вслед.

— Я хотел сказать, — начал он, обращаясь к Катриэль, — что ты нам очень помогла.

Эльфийка настороженно прищурилась:

— Да неужели, господин?

— Именно так. Ты знала, что гномы высоко оценят любую помощь, которую мы сможем оказать их родным, как бы маловероятна ни была такая возможность.

Катриэль пожала плечами, не глядя на Логэйна. Казалось, его похвала не столько порадовала, сколько обеспокоила ее.

— Эти гномы вступили в Легион Мертвых, — едва слышно проговорила она, — потому что у них не было другого выхода. Одни из них разорились, другие потерпели жизненный крах. Лучшее, что может предложить им Легион, — очистить свое имя и начать все с нуля. — Катриэль искоса, со значением глянула на Логэйна. — Если им подвернулась возможность сделать нечто большее, кто бы отказался от такого шанса?

— Действительно — кто?

Эльфийка вновь отвернулась от него, явно задетая. Всем своим неприязненно-холодным видом она давала понять, что не желает продолжать разговор, но Логэйну на этот намек было плевать. Проследив за взглядом Катриэль, он обнаружил, что она опять смотрит на Мэрика.

— Почему ты с нами? — спросил он. — Ради него?

— А ты почему? — холодно отозвалась она. — Ради него?

Логэйн надолго задумался над ответом. Синие фонари покачивались на длинных шестах, заливая Глубинные тропы сапфировым сиянием. Они прошли мимо гномьей статуи, которая одиноко высилась у стены туннеля, —

безмолвный полуразвалившийся страж, провожавший колонну живых таким взглядом, словно они были нежеланными гостями в этом царстве вечной тьмы.

— Нет, — ответил наконец Логэйн. — Ради себя самого.

Это был серьезный ответ, и Катриэль, обернувшись, окинула Логэйна задумчивым, почти печальным взглядом.

— Мэрик — хороший человек, — с горечью проговорила она. — И когда он смотрит на меня, ему кажется, что я тоже такая. Он видит во мне то хорошее, о чем я даже не подозревала. Чем дольше я с ним, тем чаще мне кажется почти возможным, что я и в самом деле такая, как он думает.

Логэйн понимающе кивнул.

— Почти, — повторил он.

Взгляд его льдисто-голубых глаз встретился с необыкновенно зелеными глазами Катриэль — и она первой отвела взгляд. Зябко обхватив себя за плечи, она с тоской посмотрела на Мэрика — и вдруг показалась Логэйну непривычно уязвимой. Он почти посочувствовал ей.

— Мэрик еще не готов стать королем, — сказал он ровным тоном. — Он слишком доверчив.

Катриэль молча кивнула.

— Но ему нужно будет подготовиться к этой роли. И для него это нелегко.

— Знаю. — В бесцветном голосе Катриэль прозвучала безнадежность.

Больше им говорить было не о чем, и Логэйн вернулся к Роуэн. Колонна Легиона Мертвых продолжила свой путь во тьму.

Менее чем через день колонна вышла к развалинам того, что некогда было гномьим форпостом под Гвареном. Несколько раз по пути легионеры вынуждены были останавливаться и расчищать завалы в обрушенных туннелях. Налтур ворчал на склонность порождений тьмы портить даже «надежную гномью работу». Всякий раз неизвестно было, что поджидает их по ту сторону завала, но, по счастью, там неизменно оказывалось продолжение туннеля.

Без порождений тьмы, само собой, не обходилось. Они рыскали за пределами синего света фонарей и следили за колонной. Неизменно следили. Дважды они пытались устроить налет — один раз спереди, другой с тыла, — но оба раза легионеры стремительно перестраивались и с ожесточением отбрасывали врагов. Хладнокровная четкость, с которой гномы прорубали себе дорогу в рядах подземных упырей, казалась сверхъестественной, и порождения тьмы, устрашенные ею, спешили удрать.

Налтур их не преследовал. Он говорил, что даже Легион Мертвых не склонен соваться в пещеры, где обитают порождения тьмы. Там упыри были на своей территории, и неосторожных преследователей поджидало только одно — смерть. Хотя легионеры и не страшились смерти, они предпочитали прихватить на тот свет побольше порождений тьмы. Никому не хотелось, чтобы их заманили в засаду и вырезали под корень.

После двух неудачных вылазок подземные упыри остерегались близко подбираться к колонне. Гномов они, безусловно, ненавидели, но завязывать бой с многочисленным противником все же остерегались. Некоторое время из темноты, окружавшей колонну, доносились только странные пронзительные крики. Гномы говорили, что это совсем другая разновидность порождений тьмы — тощие долговязые твари с длинными когтями, отличавшиеся необыкновенным проворством. Эти крики вызвали у легионеров тревогу, так как, по их словам, долговязых крикунов часто сопровождали эмиссары — порождения тьмы, которые наводили чары, подобно магам.