Укради мою любовь
Шрифт:
— К слову, Элис, у меня в доме есть галерея, — доверительно сообщил Коста. — Столько картин: красть — не перекрасть. — Она покраснела и набрала в грудь воздуха, чтобы снова начать спорить, но он перебил ее: — Да, ты за нее заплатила, и у меня нет никаких претензий. Более того, я готов выставить на торги еще несколько предметов искусства.
— Я передам Мадлен, — ответила Элис. — Уверена, твои экспонаты ее заинтересуют.
— Это уникальное предложение исключительно для тебя, — ответил Коста. — Ладно,
— Я пытаюсь сказать тебе о последствиях наших решений, — она покусала губы, явно волнуясь. — Иногда они бывают очень… внезапными.
— Элис, — он вздохнул и приподнял ее подбородок. — Последствия есть всегда. И я понимаю, о чем ты.
— Правда? — удивилась она, и ее глаза расширились. — Ты догадался?
— Это не так уж и сложно. Ты гадаешь, предсказываешь судьбы, воруешь картины… — перечислил Коста. — Лисичка, если это не договор с некросом, то что? Темные ритуалы?
— Ты в себе? — воскликнула она, оттолкнув его. — Думаешь, я совсем дура?
— Нет, — возразил Коста. — Я думаю, что ты очень даже неплохо соображаешь, отлично действуешь в экстренных ситуациях, но можешь пойти на неоправданный риск. Согласись, не каждая предложит такую сделку незнакомцу, как ты. А вчера? Что это было? Что составляло твою цель: я или картина?
Она сердито выдохнула и топнула ногой как ребенок.
— Ты дашь мне сказать? Я вообще не об этом!
Дверь храма скрипнула и приоткрылась, и служка принялась обтирать дверную ручку, бросая на них любопытные взгляды.
— Давно служите в храме? — спросил у нее Коста.
— Не очень, — ответила та.
— А до этого где работали?
Она вновь улыбнулась и окинула его выразительным взглядом.
— Где я была, там меня уже нет.
Что ж, если он искал знаки, то их хватает: кровавые слезы светлой Мауриции и распутная женщина в храме. Коста был не из тех, кто готов побить камнями грешницу, но ему казалось, что белые стены осквернили. У него была слабая надежда, что жертвоприношение давнее и, значит, некрос получил свою плату и ушел, но, кажется, в Виларе все только начинается.
— Знаешь, давай я тебе покажу эти самые последствия, — сказала Элис. — Лучше один раз увидеть.
— Договорились, — согласился он. — Сперва еще в управу зайдем.
Взяв Элис за руку, Коста повел ее вниз по ступенькам.
— А ты же из черного дома, да? — выкрикнула вслед женщина. — Нагадай мне богатого жениха. Можно старого, но лучше молодого красавчика! Или прямо этого мне и отдай!
— Обойдешься, — сердито бросила Элис через плечо, и Коста усмехнулся.
* * *
В городской управе нас встретил Руперт, и радушная улыбка быстро сползла с его лица, когда он увидел, как Коста держит меня за руку.
—
— Разумеется, эльен, — процедил Руперт. — Вас проведут в архив.
Помощница Руперта Вайолет, миловидная кудрявая женщина, с готовностью поднялась из-за рабочего стола и открыла дверь к лестнице. Я попыталась пойти следом, но Руперт задержал меня.
— Туда нельзя посторонним, — с непривычным холодом в голосе сказал он.
А Коста будто нарочно, чтобы позлить его, склонился ко мне и, погладив по щеке, нежно попросил:
— Подожди меня здесь, Лисичка. Я быстро.
Проводив его взглядом и дождавшись, пока Коста исчезнет за дверями вместе с помощницей, Руперт повернулся ко мне и с надрывом воскликнул:
— За что ты так со мной, Элис?
— Я не понимаю, о чем ты, — пробормотала я, прекрасно понимая — о чем.
Но я не давала ему повода думать, что между нами нечто большее, чем дружба. Пусть я и проводила с ним много времени, и иногда мы гуляли втроем — я, он и Ники, и Руперт часто бывал у меня в гостях…
— Я сделал что-то не так? — в сердцах воскликнул он. — Я обидел тебя?
— Нет, что ты, — промямлила я. — Ты очень дорог мне, Руперт…
— Но потом появился эльен, и все забыто, — горько усмехнулся он. — Думаешь, ты нужна ему так же сильно, как мне, Элис?
Как знать. Возможно, и больше. По крайней мере, Коста сходу сделал мне предложение, а Руперт мялся четыре года.
— Он — эльен, а искра твоего рода давно погасла, — жестко сказал он. — Да, ты фертильна, доказано, но это еще не значит, что ты сможешь родить от него. И даже если эльен согласится жениться, что далеко не факт, то предложит брачный контракт.
— Что? — не поняла я.
— О, ты не в курсе, — с жалостью улыбнулся Руперт, а мне вдруг стало мерзко.
Если бы он любил меня, то не пытался бы унизить. К чему эти разговоры о фертильности и о том, что я вовсе не нужна эльену. Руперт словно пытался меня убедить, что я недостаточно хороша.
— Это такой договор, согласно которому вы будете женаты, но если у вас не родится дитя, то после определенного срока муж имеет право расторгнуть брак. Он вышвырнет тебя вон вместе с Ники!
— Прекрати, — потребовала я, в глубине души недоумевая, чем вызвана такая истерика.
— Я обивал порог черного дома, носил цветы, подарки, ублажал твоего сопляка, и все впустую?
— Иди ты к некросу, Руперт, — выпалила я. — Я не желаю больше видеть тебя.
Развернувшись, я быстро пошла к двери, чувствуя, как горят мои щеки.
— Прости, — опомнился Руперт и, догнав, схватил меня за руку. — Просто я ревную. Элис, милая, я давно должен был сказать. Ты стала бесконечно дорога моему сердцу…