Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 2. Нулевые. 2000 – 2013
Шрифт:
Поэтому Украина, в отличие от Чехии, и «мае тэ що мае»: культяпку вместо истории и протез вместо культуры. Страна, отвергающая величайший период собственной истории, выпадает из собственно исторического контекста, и неизбежно начинает играться в фоменко-носовские игры, с козаческим лыцарством и первобытными украми – чем окончательно вгоняет себя в историческую помойку. И страна, сколь бы она ни была велика, с культурой, годной для пяти миллионов жителей, и весить будет в мире как страна на пять миллионов жителей, при любой территории и любом объёме населения.
И это даже не внешнее воздействие, хотя и без этого, несомненно, не обходится – ибо пинают как раз слабых – тех, кто позволяет себя пинать. Но в первую очередь это выражается в самостоятельном ментальном обнищании и ментальном самоунижении – большая, сильная страна с великолепным потенциалом вдруг начинает ощущать
Не в экономике дело. Как раз экономика дело вторичное. Доминанта культуры куда важнее, и именно она определяет положение во всех остальных сферах, и именно она даёт или не даёт занять стране своё место и определяет шансы на реализацию регионального лидерства, или наоборот – скатывание в кибер-панк и хаос. Есть культура – значит, есть и элита. Есть элита – значит, есть и политика. Есть политика – есть и экспансия. А есть экспансия – будет и экономика – соседи сами под тебя прогнутся, и сами отдадут тебе свои деньги, и ещё и будут за это униженно благодарить. А вот если нет культуры – то нет ничего вообще. И на примере недавней украинской истории это видно более чем.
Чем более страна украинизировалась в сегодняшнем, настолько суженном смысле, тем и самоощущение нации всё более и более съёживалось, пока не обратилось в результате в самоощущение униженного попрошайки. За пять оранжевых лет выпадание из культуры, по сути уже дегуманизация нации – через совсем уже истерическое нагнетание украинства – как раз и довели страну до того состояния, в котором она пребывает сейчас. Потом, в пост-оранжевый период, мы уже просто по инерции падали в пропасть культурной деградации, пока не дожили до того, до чего дожили.
Цыганский табор посреди столицы страны – это и значит «культуры нет» – более красноречиво это и высказать было невозможно. После констатации этого факта и его массового осознания как именно факта – был возможен уже лишь окончательный провал, уже полное скатывание в Сомали…
Удивительное дело. Четыре совершенно разных человека – львовский журналист, киевлянин, живший в Лондоне, еще один киевлянин, философ, доктор наук и дончанин, вынужденно уехавший в Россию – говорят, в общем-то, об одном и том же – о неспособности украинцев построить государство. Разница в рецептах. Дроздов в других статьях предлагает добровольно и по своей инициативе отделить Юго Восток как часть земли, чуждую Украине, и на оставшейся территории строить свое государство, пожертвовать количеством ради качества – причем он предлагал это весной 2014 года. Минаков предлагает перейти к парламентской модели государства (вероятно, это ошибка). Грановский, долгие годы проживший в Лондоне – предлагает просто перестать маяться дурью и перенять европейский опыт сосуществования разных народов на основе толерантности – учить пять языков вместо того, чтобы запрещать все кроме одного. И строить по калькам чисто европейское государство, а не «придумывать жизнь». Сущевский – предлагает (поздно уже) полностью поменять культурную матрицу, на основе которой строится независимая Украина, взяв за основу русскую культурную матрицу и сместив центр тяжести державы с Запада на Восток. То есть строить желто-синюю Россию в терминологии опять же Дроздова. Рецепты разные, но диагноз Украине все четверо ставят один – безгосударственность. Украинцы сами рушат государство, которое по идее должны создавать и укреплять в своих общих интересах. До 1991 года украинцы боролись за свое государство – а теперь издеваются над ним.
Вообще, на Украине есть черты и бывшей колонии и бывшей оккупированной страны – при том, что объективно она не являлась ни тем, ни другим. Например, мафия. Мафия в Италии это следствие двух вещей: феодальной раздробленности с войнами феодалов и частых оккупаций страны. Особенно Сицилии, которая кому только не принадлежала. Крестьянские общины – были вынуждены создавать тайные организации для самозащиты и круговой поруки. Потом – Италия стала независимым и самостоятельным государством, но мафия никуда не исчезла, а только трансформировалась. Так и на Украине – механизм сельской общины в независимой Украине приобрел коррупционную и уголовную сущность. После 1991 года, когда рухнула коммунистическая идеология, и прекратилась борьба с кумовщиной, групповщиной, коррупцией (направляемая, прежде всего из Москвы) – местная элита, во-первых, распоясалась окончательно, а во-вторых, стала строить такую страну, какую умела –
В общем-то – украинцев можно даже пожалеть. Этих вечных революционеров, которые получили столь серьезные исторические травмы, что теперь воспринимают как врага и как угрозу любое государство, даже свое собственное. И встает вопрос: а вообще, способны ли украинцы к государственности в таком случае? Но жалость не отменяет вопроса: а если нет, то что тогда делать с территорией в шестьсот двадцать тысяч квадратных километров в самом центре материка, на которой проживает сорок с лишним миллионов человек?
Ответа нет.
2004. Оранжевая революция. Майдан
В украинском языке есть такое слово: «панувать». Оно встречается даже в украинском гимне: «запануемо мы, братцы, на родной сторонке». В переводе на русский – это слово обозначает «господствовать», «доминировать». И если в России это слово практически не используется в разговорной речи (когда вы сами последний раз произносили его?) – то на Украине оно встречается и используется часто. Это болезненная для украинцев тема.
В 1991 году – Украина получила юридическую и фактическую независимость как международно-признанное суверенное государство – но для украинского народа (в малом, этническом его понимании) – борьба не закончилась, она только началась. Борьба за то, чтобы «панувать» в родной стране, на родной сторонке. Эта борьба была проиграна в начале девяностых в связи с тяжелым экономическим кризисом, поставившим страну и весь народ на грань выживания. В начале нулевых, с приходом хоть какого-то экономического благополучия – она возобновилась, принимая все более жестокие и неприемлемые с точки зрения современного мироустройства формы. Внешним выражением этой борьбы стали Майданы, сначала первый, потом второй – а потом и гражданская война. Запад трагически ошибался, полагая, что целью Майдана является демократия и права человека. Целью Майдана – было добиться для украинской нации господствующего положения в Украине, убрать русских из власти, наконец-то начать «панувать». Русский или обрусевший – не должен был занимать на Украине никаких важных и значимых должностей, тем более – президента, премьер-министра или мэра Киева. Во второй части книги – будет показан момент полного расхождения исторических траекторий России и Украины. Если Россия нулевых – это переосмысление и во многом отрицание России девяностых, то Украина нулевых – это возобновление и продолжение борьбы, развитие и продолжение Украины девяностых. Нулевые для Украины – начались, наверное, в 2004 году, а закончились так же как и в России, в 2014 году, началом войны. В России – холодной, в Украине – гражданской.
Началом украинских нулевых – был Майдан…
Несмотря на то, что от первого майдана нас отделяет всего 12 лет – миг по историческим меркам – он уже многими забыт. Частично потому что на фоне сегодняшнего кошмара он кажется почти безобидным – никого не убили даже. Частично потому, что все завоевания Оранжевой революции были преданы и слиты, а Ющенко, тот самый Ющенко, за которого мерзли днями и ночами на площади – вполне заслуженно получил на следующих выборах целых пять процентов голосов – как кто-то подсчитал, это минимальное количество голосов, какое действующий президент страны получал на перевыборах за всю человеческую историю.