Украинский гамбит. Война 2015
Шрифт:
Он хотел объяснить, что ноутбук был особым, с внутренней антенной и с уникальным программным обеспечением, но Сашка и сам об этом знал. Найти второй такой комп в разоренном городе было нереально. Можно, конечно, заказать его в редакции, но как туда сообщить? Нужна связь, а ее как раз и не было.
– Я тебе этого не прощу, – беззлобно пообещал Сашка.
– Ха! – отозвался Костя. – А я твоей маме Оле расскажу, что ты здесь выделывал, она тебя выпорет.
– Не-е-е, маме не надо, – ухмыльнулся Сашка, ну совершенно как его отец Максим. – Мама ничего не поймет. Маме нужно, чтобы я сидел рядом
– Мама есть мама… – веско сказал Костя. – Маму уважать надо.
– А я и уважаю, – сказал Сашка.
– А еще любить.
– Я ее люблю, – сказал Сашка.
– Что-то незаметно, – заметил Костя, намекая на его обгорелую физиономию.
– Значит, мы едем домой?! – снова воскликнул Сашка, ловко уходя от скользкой темы.
Костя ответил:
– Неизвестно.
Костя еще лелеял надежду найти трубу спутниковой связи и договориться с Вадимом Руновым о необходимом оборудовании, а машину мы как-нибудь здесь раздобудем, подумал он. Машин здесь много. Главное, чтобы Рунов все сделал тихо, минуя завотделом Горелова Юрия Александровича, иначе тот заставит их вернуться в Москву. А возвращаться мне совсем не хочется, находил новые аргументы Костя, стараясь не думать о причине нежелания возвращаться. А причиной нежелания возвращаться была как раз Завета. Как оно на самом деле обернется, думал он, я не знаю, но, кажется, я влип. Это странное открытие ошарашило его больше, чем обрушившаяся лестница.
Он даже хотел сообщить всем, что у него дурное предчувствие, будто бы они отсюда не выберутся. Впрочем, американская бетонобойная бомба к его предчувствию не имела никакого отношения. А что имело отношение – Костя еще не понял, может быть, мешала Завета, которая все еще прижималась к его груди? А может быть, потому что у него периодически кружилась голова, а в желудке все еще плавал комок тошноты?
Сашка Тулупов ринулся к ближайшему зеркалу, придирчиво посмотрел на себя и уныло поведал:
– Да-а-а… с такой мордой меня никто любить не будет.
– Ничего, до свадьбы заживет, – насмешливо успокоил его Игорь.
Сашка только шмыгнул носом: мол, когда еще эта свадьба, а морда уже попорчена.
Постепенно из разговоров выяснилось, в чем суть дела и почему Большаков так спешил. Оказывается, в форте были бомбоубежища – укрепленные казематы – каменные мешки особой конструкции. И оказалось, что Большаков туда вовремя и завел всех, кроме Кости, разумеется, и что Завета рвалась вернуться, но Большаков ее удержал.
– Правильно! – благодушно согласился Костя. – А то случилось бы бог весть что…
– Нам сказали, что ты рухнул вместе с лестницей.
– Компьютер рухнул, – отшутился Костя.
Он давно взял себе за правило лишний раз женщин не волновать. Женщины существа нежные и ранимые, бог знает, что у них происходит в голове.
Завета все еще всхлипывала у него на груди, но он чувствовал, что она шмыгает носом уже просто по инерции.
В этот момент в лазарет сунулся Большаков и внушительно произнес:
– Ну слава богу, живы, здоровы, а теперь быстренько уезжайте!
– Почему?! – спросили все хором и посмотрели на него во все глаза, в которых читался сплошной укор.
– Воевать будем. Немчура поперла. Сейчас очухаемся и начнем стрелять. Так
– Александр Васильевич, – попросил Костя, – нам бы связь? А?
– Не до этого, сынок, – ответил Александр Васильевич. – Уезжайте, и быстрее!
– Ну вот, – проворчал Игорь, – как что снимать, так мы ко двору, а как настоящее дело, так гуляйте, Вася.
Костя подумал, что у Игоря есть шанс остаться и вкусить все прелести обороны форта, и вообще показать, на что он годен в настоящем деле, но Игорь, к его неудовольствию, почему-то этим не воспользовался.
Большаков пожал всем руки, махнул на прощание и исчез в хаосе форта.
– Уходим! – сказал Костя и посмотрел на товарищей по несчастью.
Сашка был в общем-то как огурчик – живой и подвижный как ртуть, только с красной от возбуждения мордой; Игорь выглядел сурово, и лицо у него было хмурым и замкнутым, словно что-то в этой жизни шло не по его сценарию. Он сжимал новенький автомат АК, который наверняка выклянчил у сердобольного Большакова, и готов был двигать куда угодно и зачем угодно, лишь бы подальше от форта. Лица Заветы Костя разглядеть не мог, но тем не менее был приятно удивлен ее чувственностью и воспринял ее как влюбленность. Впрочем, разбираться, как всегда, времени не было – особенно с Заветой, которая пока была тихим-тихим вулканом. Его маленькая победа над ней стоила ему больших нервов, и он еще до конца не понимал, выиграл он приз в виде безмерно-огромной любви или нет.
Они выскочили в центральный коридор форта, где сквозняком тянуло запах горелого кабеля и бегала масса народу, но все как-то целеустремленно – в основном в ту сторону, где был взрыв. Пробежал взволнованный врач. Увидел Костю и буркнул:
– А вам лежать еще надо… – Но тут же махнул рукой, что означало: идите куда угодно, и без вас дел по горло. – Сейчас раненых будут доставлять, – добавил врач, – так что не обессудьте…
Было видно, что он боится, но не подает вида. Как, впрочем, и все боялись и только и делали, что поглядывали на потолок форта, который, кстати, вовсе не лопнул и находился на месте, а стало быть, Косте это только привиделось.
– Крепко наши предки строили! – кто-то бодро хихикнул, и они побежали, потому что им казалось, что на свежем воздухе все их страхи улетучатся, как дурной сон.
Большаков не обманул. Их «ниссан» как раз ставили на колеса. Верх у машины был помятый, а капот плохо закрывался, и Костя решил, что мотор после таких экзекуций вряд ли заведется. Но мотор, чихнув для приличия пару раз, заработал бодро и ровно, как швейная машинка, и Костя, сдавая назад, страшно удивился этому и спросил:
– А где Сашка?!
– Я не знаю, – ответила Завета и с испугом посмотрела в окно.
Да и Игорь недоуменно мотнул косичкой, что означало: я не обязан за всеми следить! А еще он привычно оскалился, но Тулупова искать не пошел, махом свалил все неприятности на Костю. «Ты начальник, ты и иди! – читалось в его взоре. – А я с Заветой посижу…»
– Ваш что ли?.. – спросил один из бойцов, когда Костя, выскочив из машины, растерянно оглядывался по сторонам. – Вон туда побежал… – И махнул рукой в сторону разрушенной батареи.