Украшение для женщины
Шрифт:
Люба неловко переминалась и с улыбкой слушала, как там Юлька хозяйничает. Яша вдруг застеснялся, потом решительно взял коробку с украшениями
– Вот, это вам.. тебе.. – И покраснел при этом ужасно, а Люба наоборот, почувствовала себя уверенно. Она открыла коробку и ахнула
– Господи! Красотища какая! Это же кораллы, да? Я видела у одной нашей клиентки серьги с такими камешками. Они ж, наверное, очень дорогие. Да вы что? Я не могу это принять.
– Люба это самое немногое, чем я могу вас… тебя… отблагодарить
– Не надо меня благодарить, я ж не за что-то
– Я, наверное, не так выразился. Ты меня извини, ради Бога, ног это от всей души. Очень прошу, прими…
Люба смотрела на него, и так тепло стало на сердце. Какай он милый, ужасно ей…
– Все готово, идите есть, – позвала Юлька
– Подожди. Юль, я обещал родителям позвонить, как только с тобой встречусь, они же ждут.
Он набрал номер
– Мама? Да… Да… все в порядке. Вот она передо мной… Какая? …Красивая, хорошая, учится в МГУ. Школу с серебряной медалью закончила. Сейчас дам ей трубку, скажи ей сама. Как там папа? Продолжай давать ему таблетки… Хорошо, все целую, передаю трубку Юли.
Она с робостью взяла трубку и тихо сказала
– Алле.
Люба, заметив, что Юлька заплакала, вышла в комнату, за ней вышел и Яша. А Юлька слушала незнакомый голос, который говорил ей ласковые слова, прерывался рыданиями и опять звучал ласково. Бабушка хотела, чтобы Юлька приехала к ним насовсем вместе с Яшей, но Юлька возразила, ответив, что обязательно приедет, но ненадолго. Бабушка сказала, что они будут ждать ее, что они ее очень любят.
Разговор закончился, а Юлька все никак не могла придти в себя от волнения.
За столом, в основном, речь шла об Израиле, Юлька хотелось побольше узнать об этой стране и конечно о бабушке и дедушке. Яша неожиданно хлопнул себя по лбу
– Вот балда! Я же захватил с собой фотографии. Сейчас покажу.
Юлька помыла руки и бережно взяла пакет с фотографиями. На первой же фотографии была пожилая пара. Мужчина со строгим выражением лица, в большой черной шляпе и нелепыми пейсами, а женщина, хоть и слегка улыбалась, смотрела грустно. Юлька заметила, что мама была похожа на бабушку. Люба тоже это подтвердила. Потом долго выясняли, на кого похож Яша. Оказалось, что ни на кого. Там были еще фотокарточки, где был Яша в компании молодых людей и девушек.
– Какая здесь твоя девушка? – Вроде бы равнодушно поинтересовалась Люба, а Юлька с удивлением заметила, что Люба волнуется. Она тоже заволновалась, ожидая ответ, но Яша только рассмеялся
– Что ты? У меня нет девушки
– Вообще нет или только на этой фотографии?
– Вообще нет.
Юлька с облегчением вздохнула и обрадовалась. Может, у них все сложится, Любе он нравится, и она ему тоже. Найдя удобный предлог, она вышла в комнату, оставив их одних, но Люба немедленно потребовала ее обратно. Они прекрасно провели вечер, Юлька согласилась поехать вместе с Яшей в Израиль, но только на некоторое время, очень хотелось познакомиться с бабушкой и дедушкой. Люба ушла уже за полночь, и впервые Юлька пожалела, что она живет так близко, иначе был бы замечательный предлог проводить ее. Ну, ладно, не надо торопить события.
– Смотрите,
– Ланочка, знаешь, я решила эту юбку подкоротить. Ты не могла бы отвезти меня в ателье.
– Тетя Сонечка, в этом нет необходимости. Я сейчас отмечу длину и попрошу Валентину Петровну. Машинка у нас есть, а она прекрасно шьет.
Валентина Петровна согласилась, тетя Соня надела юбку и крутилась перед зеркалом, задрав юбку до колен. Мы с бабушкой одновременно фыркнули, а Валентина Петровна терпеливо пыталась опустить юбку пониже. Тетя упрямилась и ни в какую не хотела ниже – только до колен. Тогда вмешалась бабушка
– Сонечка, у тебя больные ноги, у тебя же артрит
– Да, – осторожно согласилась тетя, не понимая, куда клонит бабушка.
– А артрит, как известно, уродует суставы. Посмотри, какие некрасивые стали коленки.
– Они всегда были красивыми. Исачку очень нравились мои ножки.
– Да, да. Но, когда это было? Теперь они не такие красивые.
– Да что в них некрасивого? Подумаешь, немного коленки торчат
– Значит так, – бабушка потеряла терпение. – Совсем не обязательно всем знать, что у тебя артрит и к тому же совершенно кривые ноги.
Тетя Соня втянула голову в плечи и обернулась ко мне
– Лана, у меня что, кривые ноги?
– Очень, – безжалостно ответила я, иначе эта примерка будет длиться вечно. Валентина Петровна ловко опустила юбку, наметив нужную длину, сделала несколько стежков и помогла ее снять. Тетя была в растерянности, она разглядывала себя в зеркале и бормотала – Кривые ноги…, артрит…, это мои ноги?… В кино же снимают чужие ноги, и руки, и грудь.
– Сонечка, спой тот романс, помнишь, ты вчера его пела? У тебя так хорошо звучал голос.
Тетя Соня моментально оторвалась от зеркала, зажала одну ноздрю пальцем и загундосила – распевалась. Потом мы долго «наслаждались» ее пением. Надо сказать, она помнила почти все арии, композиторов и певцов. Когда забывала текст, тетя Соня пересказывала своими словами забытый кусок и снова продолжала петь. Мы с бабушкой пытались не смеяться. Сдерживаясь, изо всех сил хлопали в ладоши. Тетя Соня степенно кланялась и была очень довольна.
– А может быть, – она, наконец, устала и уселась на диван, – мне где-нибудь выступить? Лана, ты не могла бы это организовать в каком-нибудь доме Культуры? Только мне нужен хороший концертмейстер. Денег я возьму совсем мало, не столько, сколько берут эти безголосые «звезды».