Украшение для женщины
Шрифт:
– А вы тоже сели на место?
– Нет, я рядом стояла.
– А где Шумакова была? Она уже пила чай?
– Не помню. Кажется, пила.
– А вы, выходит, вообще не пили чай?
– Нет.
– Почему? – Назаров внимательно изучал лицо подозреваемой
– Не знаю, так получилось. А… когда я села за стол, Томуся захотела еще чай, и я отдала ей свой.
– Как же так получилось, что вы не помните, как эта чашка оказалась на столе? И почему вы решили, что это ваш чай?
– Да, да, я вспомнила, как
– Кто вам сказал? – Назаров подумал, что она совсем дурочка или очень хитрая
– Вот кто, не помню. Наверное, Велена Петровна. … А может, Алена Александровна? Теперь уже не помню.
– В каких отношениях вы были с Шумаковой?
– Мы… у… нас были… Мы не дружили.
– А почему вы сидели рядом?
– Дело в том, что Томуся попросила у меня прощения
– За что?
– Она совершила некрасивый поступок и раскаялась
– Расскажите, пожалуйста, подробно, что за некрасивый поступок?
Юлька вздохнула, уж очень неприятно было все это вспоминать, но следователь ждал, и она все рассказала.
Назаров слушал ее и думал, что, пожалуй, за такой проступок могли бы и отравить, но чай-то предназначался Оленской. А может, это все инсценировка, и она так искусно притворяется?
– А недоброжелатели у нее были?
– Нет, вряд ли. Она раньше дружила с Лялей, а после этого случая перестала с ней общаться, но Ляле, по-моему, все равно.
– Скажите, а среди молодых людей у нее были… мм.. поклонники?
– Конечно, она многим нравилась, она же очень красивая… была.
– А ей кто-нибудь нравился?
– Я не знаю, возможно. – Юлька захлюпала носом.
Назаров смотрел на плачущую Юльку и все больше убеждался, что она тут ни при чем.
Возможно, это убийство на почве ревности?
– Та-ак, а Ляле кто-нибудь нравился?
– Д-да
– Кто?
– Это важно?
– Это очень важно. Пожалуйста, отвечайте.
– Князев Игорь Феликсович
– Шумаковой он тоже нравился?
– Я же говорю, я не знаю, возможно.
– А вам?
Юлька смутилась и покраснела, вспомнив свои прежние чувства, но, взяв себя в руки, смело посмотрела в глаза следователю
– Знаете, когда я только пришла на работу, он мне тоже очень нравился, но он не обращал на меня никакого внимания. Вы же понимаете, с моей внешностью я не могла соперничать ни с Ирой, ни с Лялей.
Девушка явно себя недооценивает. Откуда у нее такой комплекс? Назаров изучающе окинул ее взглядом. Стройная фигурка, роскошные волосы, белая кожа с нежным румянцем, серые глаза с темными ресницами, пухлые губы и одета со вкусом. Еще он отметил, что никакого макияжа не было и в помине. Да, девушка слишком самокритична. Или это игра? Так, так, что-то ускользнуло, пока он ее рассматривал. Вспомнил!
– А кто такая Ира?
– Ира? Она работает в отделе рекламы.
– И
Юлька кивнула.
– Прямо «мачо» какой-то ваш Князев. Да, назовите полное имя, отчество и фамилию этой Ляли и Иры – Услышав ответ, он сверился со списком присутствующих и вздохнул – таких там не оказалось, значит версию «убийство на почве ревности» придется закрыть. Потому что убийца был в комнате, он должен был точно знать, кому предназначен чай. Тогда что? Зачем надо было убивать красивую девушку? Кому она помешала? А что если… все-таки чай предназначался Оленской, а Шумакова его случайно выпила.
– Юлия Владимировна, так где вы сидели?
– Рядом с Томарой, – удивилась Юлька. Она уже раз десять отвечала на этот вопрос.
– И ваша чашка стояла перед вами?
– Ну да, я уже говорила.
– Стоп! А у самовара кто-нибудь стоял?
– Нет, кажется. Все сидели за столом. Я отдала свою чашку и подошла к самовару, но в это время Томуся упала …
Черт! Похоже, хотели отравить Юлю. Все указывает на это
– Простите, я забыл, кто сидел с другой стороны от Тамары?
– Никто. Мы сидели в конце стола.
– А напротив вас, кто сидел?
– Напротив … – Юлька стала вспоминать. – Там сидели Велена Петровна и Катя, но, когда стали подавать чай, они стояли у самовара.
– Так напишите, пожалуйста, кто, где сидел по порядку.
Юлька старательно писала, время от времени поднимая голову и морща лоб – пыталась вспомнить. Назаров смотрел на нее и думал, что версию «убийство на почве ревности» рано откладывать. Он незаметно поглядывал в свои записи, сверяя их с Юлькиными. Вроде все так. Он уже допросил всех женщин, их показания подтверждали показания Оленской. Внезапно раздавшийся звонок прервал его мысли
– Майор Назаров слушает. Кто рвется? Чья подруга? Хорошо, пропустите. Юля, кем вам приходится, – он посмотрел на только что сделанную запись, – Любовь Степановна Макарова?
– Это моя подруга и соседка. А что?
– Да вот пришла, хочет что-то дополнить.
Он заметил смущение Юльки. Так-так так, выходит, девушка Юля не все рассказала. Дверь открылась, и на пороге появилась Люба. Юлька удивленно захлопала глазами
– Люба, ты зачем пришла?
– Хочу кое-что дополнить. Можно?
– Садитесь, пожалуйста. Значит, хотите кое-что дополнить. Я вас слушаю.
Люба взволнованно теребила сумочку. Она молчала, не зная с чего начать. Назаров тоже выдержал паузу, за это время хорошенько рассмотрел девушку. Она была круглолица, ладная, крепкая фигурка и большие синие глаза. Несмотря на нерешительность, вид независимый. «Эта любому даст отпор», – подумал Назаров и спросил
– Так чем же вы хотели дополнить?
– Понимаете, мне кажется, что отравить хотели Юльку.
– Почему вы сделали такой вывод?