Украсть миллиард
Шрифт:
Девушка опустилась на плетеный стул рядом со мной. Мое обалдевшее лицо ее не особо впечатлило, видно, она привыкла к такой реакции на себя. Кстати, одета она была именно как конторская мышь, в серый деловой костюм и белоснежную блузку. Но это было все равно что завернуть свежий номер «Плейбоя» в газетку «Сельская жизнь». Какая разница, что за обложка, если ТАКОЕ внутри.
— О чем вы задумались, мистер…э… Ред?
— Рет — поправил я, и неожиданно для себя выпалил, — я думал о том, что если бы снимал следующий фильм про агента 007,
Холли Купер оскорблено фыркнула и сделала движение, чтобы встать. Потом все — же решила задержаться и объяснить мне, в чем я не прав.
— Во-первых, мистер Крыса, я не «очередная» девушка, ни для кого, даже для человека с внешностью очередного Бонда, — предпоследнее слово она выделила голосом и я, честное слово, почти смутился. — А во-вторых, вы сказали, что у вас ко мне дело, связанное со… — внезапно самообладание ей изменило, Холли Купер всхлипнула и полезла в сумочку за одноразовым платком.
— С гибелью вашего дяди, Эрика Купера, — помог я, — Кстати, тот досадный инцидент с телом… Его нашли?
— Да, — Холли передернуло, — какой-то мерзавец с извращенным чувством юмора сунул дядю в ячейку морга к какой-то несчастной погибшей женщине!!! Решил, что это смешно. Мелкий пакостник, надеюсь, он там уже не работает. Так обойтись с памятью покойных и с чувствами живых! Его, определенно, нужно лечить.
— Думаю, Холли, такое уже не лечится, — с сочувствием проговорил я. Черт, даже не заметил, что в той ячейке была женщина. Террористом меня уже сделали, теперь не хватало получить ярлык извращенца. Как там говорила Радуга — с ярлычком жить комфортнее? Не знаю, может и так. Но уж не с этим ярлычком, точно.
Роскошная брюнетка успокоилась и впервые взглянула на меня с симпатией.
Я счел момент подходящим.
— Чем вас угостить, Холли?
— Кофе, — отозвалась она.
— Кофе и?.. Здесь невероятно вкусные круассаны, рекомендую.
— Только кофе, спасибо. Я на диете.
Упс! Если девушка отказывается есть, то целоваться она, точно, не будет. Проверено на опыте. Стоп, куда это меня занесло?
— Дело ваше, — осторожно сказал я, — но я бы вам рекомендовал прямо сейчас, перед началом разговора, съесть пару булочек с шоколадом.
Холли уставилась на меня в таком ужасе, словно я предложил ей прогуляться до местного морга и там, вместе, поперекладывать покойников из ячейки в ячейку.
— В медицинских целях, — торопливо добавил я. — Вы ведь любили вашего дядю, я не ошибаюсь?
— Он был мне вторым отцом, — угрюмо подтвердила Холли.
— Значит, разговор будет тяжелым. Стоит ли подвергать стрессу организм с пониженным содержанием сахара. Вам ведь не нужна истерика, Холли?
— Истерика — это то, без чего я, точно, обойдусь, — согласилась она.
— Значит — булочки, — Холли неуверенно кивнула, — С шоколадом. Две?
— Три, — решила она.
— Браво! Холли, вы мне, определенно,
Пока она уминала булочки, я смотрел на нее с удовольствием и сочувствием. А девочка-то всерьез голодает, и, к сожалению, в ее случае это не блажь, а суровая необходимость. С ее конституцией — жесткий контроль за каждым граммом и тренажеры как минимум три раза в неделю. Иначе пара лет — и вся эта роскошь превратиться в тушу пятидесятого размера, которую не спасет никакой корсет.
— Я вас слушаю, — сказала она, обтерев пальцы и отставив блюдце. Движения ее были аккуратными и точными. А взгляд пристальным и настороженным. Только сейчас я заметил, что глаза у мисс Купер необычного для брюнетки светло-карего цвета с золотистыми искрами в глубине.
— Вы ведь в курсе, что самолет, на котором летел ваш дядя, взорвался не сам по себе.
— В новостях передали, что была бомба, — кивнула она, — и что подозревают вас.
Девушка выпалила это и вцепилась в меня пристальным взглядом. Интересно, а в сумочке у нее пистолет?
— Как давно вы это поняли? — спокойно спросил я.
— Как только вас увидела. У меня хорошая память на лица, а ваше лицо не из тех, с которым можно без проблем затеряться в толпе.
Чтоб Папе Монсальви три раза подряд женщины отказали! Вот ведь удружил, Микеланджело на полставки.
— Но вообще, я об этом догадалась еще раньше, как только вы позвонили, — вдруг добавила Холли.
— Интересно узнать, почему?
— У вас была причина, — так же спокойно ответила она и выложила руки на стол. Никакого пистолета у нее, естественно, не было, — Вы должны быть очень заинтересованы в том, чтобы доказать свою невиновность.
— А почему вы решили, что я невиновен, Холли? — негромко спросил я.
— Слишком явно вас подставляли. Фото появилось на шестнадцатом канале уже через час после взрыва. Такая оперативность подозрительна.
— Вы умны, — признал я.
— Просто внимательна. В моей работе иначе нельзя.
Мой взгляд упал на ее руки. Нет, они, конечно, не дрожали. Но были очень напряжены.
— Уверены, что не хотите ничего крепче кофе?
— Я сейчас ни в чем не уверена, — бросила она, комкая салфетку, — Рет, я, наверное, кажусь вам неуравновешенной особой… Это не так. Обычно я вполне владею собой. Но два дня назад я похоронила очень близкого человека. А сегодня утром позвонили вы.
Я щелкнул пальцами, подзывая официанта.
— Вы пиво пьете, Холли?
— Нет, — отрезала она, — я не пью пива, не пью днем, не ем булочки с шоколадом, и уж точно не встречаюсь с террористами.
— Два пива, пожалуйста, — сказал я и улыбнулся брюнетке. Холли неуверенно улыбнулась в ответ.
Фишка здешних мест: пиво тут разливали в бутылки из под шампанского.
— Так зачем я вам понадобилась, Рет? — спросила она после того, как обе бутылки опустели на две трети, а ее золотистые глаза заблестели.