Укрощая шторм

Тоул Саманта

Его горячее дыхание смешивается с моим собственным, когда он громко говорит:

— По некоторым дурацким причинам ты единственная, с кем я хочу трахаться. Постоянно. Снова и снова. Я не могу насытиться тобой, и ты первая, с кем я хочу заниматься сексом без-мать-его-презерватива. И это, своего рода, стирает всё остальное, тебе так не кажется? — Том всасывает мою нижнюю губу себе в рот. — Я хочу чувствовать

тебя, — бормочет он.

У меня перехватывает дух.

Том не требует ответа, потому что он ему не нужен. Я поддаюсь, возбуждаясь от уверенных движений его рук и промывающих мозги слов.

— Том, — задыхаясь шепчу я. — Возьми меня... сейчас... без-мать-его-презерватива.

Отпустив меня, он берёт свой член в руку и скользит им вверх-вниз по моему центру, покрывая его влажностью. Он останавливается, располагаясь у моего входа.

Я закрываю глаза.

— Открой глаза.

Широко открыв их, я вижу, каким пылающим взглядом он на меня смотрит.

— Я хочу, чтобы ты всё время смотрела на меня.

Удерживая его взгляд, я легонько киваю.

И затем он врезается в меня.

— О, Боже.

Борясь за глоток воздуха, я ощущаю обнажённого Тома внутри себя... и это глубоко.

Он. Я.

Связанные таким образом.

Странно, как отсутствие куска латекса может изменить вещи во многих отношениях.

Его глаза наполнены чем-то, что я не могу понять.

— Господи… я никогда не... ты такая чертовски тугая, Ли. Я не смогу... — он качает головой.

— Я знаю... — я прикасаюсь рукой к его лицу, проводя пальцами по его скуле.

Он напряжён. Глаза тёмные. Челюсти сжаты.

Том на грани.

Он прикасается своим лбом к моему, глаза его по-прежнему открыты и сосредоточены на мне, когда он медленно выходит до конца, а затем снова входит.

С губ Тома срывается дыхание, переплетаясь с моим.

— Господи, не думаю, что продержусь долго... не таким образом. Это так чертовски хорошо. Малышка, ты ощущаешься просто замечательно.

— Просто отпусти, — шепчу я. — Отдай мне это. Я хочу почувствовать всё, что ты мне дашь.

Том поднимает голову вверх, и выражение его лица говорит, что всё то, что он сдерживал, наконец, ушло.

Стиснув зубы, он начинает трахать меня, как одержимый.

Это чистый, первобытный секс в наилучшем виде.

Он прижимает меня к кровати, жёстко толкаясь. Я хватаюсь за простыни, чтобы удержаться.

— Скажи мне, что ты близко, — выдавливает он. — Потому что я не смогу продержаться... долго.

— Я близко, Том... да, продолжай... делать... это...

Он задевает мой клитор, и во мне нарастает оргазм. Я закрываю глаза, разрывая нашу связь, не в состоянии держать

их открытыми от такого мощного оргазма.

— Господи... это... я не могу...

Я чувствую, как его член дёргается внутри меня.

Открыв глаза, я вижу, что глаза Тома плотно закрыты, голова откинута назад, его грудь сильно вздымается от оргазма, когда он заполняет пустоту внутри меня.

Видеть Тома в таком состоянии, ощущать его без презерватива, чувствовать, как он изливается внутри меня, — это чересчур.

Я чувствую, как сжимаются мои лёгкие. Я не могу вдохнуть.

Словно он просто ударил кулаком в мою грудь и забрал моё сердце себе.

О, нет.

Я слишком далеко зашла. Я начинаю чувствовать что-то... к нему.

Том прижимается своей влажной грудью к моей. Он целует меня.

— Вау, в этот раз было по-другому.

Я запихиваю свои чувства подальше и улыбаюсь ему.

— Кто знал, что без презерватива может быть так хорошо? — я запускаю пальцы в его волосы.

— Нет, дело не только в этом... дело в тебе. Ты удивительная.

Слишком глубоко...

— Ну, ты тоже не так уж плох. Хотя ты не нуждаешься в том, чтобы я говорила тебе это.

— Верно.

Его смех грохочет через мою грудь. Я чувствую его глубоко внутри себя.

— Но мне приятно это слышать. Я не часто получаю комплименты от тебя.

— Верно, — улыбаюсь я.

Он ещё раз целует меня. Затем поднимается, опираясь на руки.

— Пожалуй, пойду, умоюсь. Вернусь через секунду.

Он выходит из меня, а я смотрю, как он идёт в ванную.

До меня доносится журчание воды, и через несколько мгновений он возвращается с тряпкой в руке. Том забирается на кровать и прижимает ткань между моих ног.

Я опираюсь на локти.

— Что ты делаешь?

— Убираю за собой, — он одаривает меня развязной улыбкой. — И хочу позаботиться о своей девочке.

Своей девочке?

Он обмывает меня, берёт тряпку и возвращается в ванную. Затем забирается обратно в кровать, ложась на живот.

Перекатившись на бок, я начинаю водить пальцем по его татуировке.

— Кто такой Томас Третий?

Он напрягается под моими руками.

— Мой отец.

— Ты его потерял?

Том вздыхает, а затем поворачивает голову в мою сторону.

— Да.

Я наклоняюсь и прикасаюсь своими губами к его татуировке.

— Я сожалею, что ты его потерял. Когда он умер?

— Давным-давно, — Том отодвигается.

Перекатившись на спину, он запрокидывает руки за голову.

— Значит, ты — Томас Четвёртый.