Укрощение цифровой обезьяны. Как избавиться от интернет-зависимости
Шрифт:
Если верить карте на экране передо мной, мы только что минули южный мыс Гренландии. Мы вылетели из Сан-Франциско шесть часов назад, еще четыре - ияв Лондоне. В салоне самолета темно. Шумоизолирующие наушники айпода приглушают гул двигателей и вой ветра. Остальные пассажиры спят, читают (судя по всему, сейчас очень популярен Стиг Ларссон) или смотрят фильмы. Я же все это время работал, пытаясь перебороть сон. На паспортном контроле я буду как зомби, а в автобусе усну, едва мы отъедем от аэропорта. Но оно того стоит. В самолете думается лучше всего.
В последнее время я часто летаю в самые дальние уголки планеты: встречаюсь с заказчиками, провожу консультации и семинары, составляю прогнозы и стратегические планы. Из развлечения путешествия превратились в сугубо деловое занятие. После приземления я беру такси, еду в конференц-центр или в офис клиента и немедленно
Казалось бы, футурологу следует в совершенстве владеть искусством рационального распределения времени, но я постоянно работаю в цейтноте, в противофазе, с отставанием. Поэтому приходится трудиться и на борту самолета. Я превратился в одного из бесчисленных взвинченных пассажиров, лихорадочно просматривающих презентации и отчеты на экране лэптопа.
Вскоре выяснилось, что в салоне авиалайнера очень хорошо размышляется - я отрезан от офиса, высоко над землей, где нет никаких помех, и меня ничто не отвлекает. Доклад должен быть готов через двенадцать часов. Ощущение возбужденного напряжения и полной свободы создает прекрасный стимул для продуктивной работы. Длительный перелет служит дополнительным преимуществом: за десять часов в воздухе я напишу и отредактирую четко изложенный доклад, без излишних длиннот и украшательств. Мой «обезьяний ум» освобождается от раздражителей, приходит сосредоточение. В процессе работы кажется, что все мысли исходят не от меня, я становлюсь сторонним наблюдателем. Необходимость сосредоточиться сменяется отслеживанием того, как возникают и развиваются идеи. Бывает, что я смотрю на текст и удивляюсь: «Откуда это взялось?»
Отчасти это объясняется тем, что мой мир сведен к нескольким предметам, находящимся в пределах легкой досягаемости. Раскладной столик превращается в мобильный кабинет. Недостаток места в салоне эконом-класса (да-да, бизнес-классом я не летаю) требует предельной собранности и продуманного размещения вещей. Сегодня мой импровизированный письменный стол занимают «походная» кружка, блокнот, авторучка, книга и распечатка статьи, над которой я работаю. В этот раз сроки не поджимают, но радостное возбуждение не позволяет мне заняться ничем другим, кроме работы. Дело в том, что я еду в Кембридж для научной работы в Microsoft Research, и передо мной стоит важная задача: узнать, как создавать компьютеры, которые помогут пользователям вдумчиво размышлять, не отвлекаясь и не попадая в зависимость от Сети. Не так давно, при обсуждении потенциальных тем моих исследований, я столкнулся с термином «созерцательный компьютинг». Мне предстоит выяснить, что это означает. По специальности я историк науки и последний раз посетил Кембридж двадцать лет назад, когда работал над диссертацией. Тогда я сутками не покидал библиотеки, но в этот приезд собираюсь поближе познакомиться с городом. В качестве путеводителей я взял с собой две книги: «Двойную спираль» Джеймса Уотсона, где автор описывает свою совместную работу с Фрэнсисом Криком, которая привела к открытию структуры ДНК, и биографию Чарльза Дарвина, отца теории эволюции и естественного отбора. Уотсон - знаменитый американский биолог, работавший в Кембридже. За год с небольшим (с ноября 1951 по февраль 1953 года) они с Криком разгадали величайшую загадку XX века, над которой трудились лучшие умы человечества. Моя работа не столь важна, но, по-моему, Уотсон -прекрасный пример для американца, приехавшего в Кембридж с грандиозными планами научных исследований.
Обе книги я читал неоднократно, однако никогда прежде не рассматривал их как своеобразные путеводители или советы туристам. Наверное, их следует объединить под названием «Как стать гением в Кембридже». Я перелистываю страницы «Двойной спирали», и меня внезапно озаряет: Уотсон и Крик, целеустремленные, энергичные исследователи, повсюду ходят пешком! Когда Уотсон приезжает в Кембридж, его научный руководитель, Джон Кендрю, угощает его обедом в знаменитом пабе The Eagle, основанном в 1500-е годы и расположенном по соседству с Кавендишской лабораторией, где, собственно, и проводились исследования, а потом ученые отправляются на пешеходную экскурсию по университетским колледжам. Когда Уотсон едет в Европу, то и там не упускает возможности прогуляться за городом. Ученый описывает, как после открытия структуры ДНК он пошел к мосту Клер, разглядывая готические шпили часовни Королевского колледжа
Чарльз Дарвин - один из самых выдающихся ученых в истории человечества, хотя в 1829 году, когда он приехал в Кембридж, об этом никто не догадывался. Отец послал его изучать медицину в Эдинбургский университет, но мальчик не выносил вида крови и увлекся естественной историей. Ничем не примечательного студента из хорошей семьи ожидала карьера священнослужителя, однако он нашел свое призвание в научной деятельности. Его энтузиазм произвел сильное впечатление на профессора ботаники Джона Генслоу, и вскоре остальные преподаватели прозвали Дарвина: «тот, кто гуляет с Генслоу», впрочем, не особо расстраиваясь по этому поводу. В стенах мрачных аудиторий Дарвин был безмолвен и тих, зато оказывался в своей стихии, собирая и исследуя образцы. В 1831 году Генслоу попросили порекомендовать человека на место помощника натуралиста на «Бигль», экспедиционное судно королевского флота, отправлявшееся к берегам Южной Америки для картографической съемки. Профессор предложил кандидатуру Дарвина.
Чарльз Дарвин провел на борту «Бигля» пять с половиной лет, изучая естественную историю Южной Америки и островов Тихого океана. Он собирал образцы растений и животных, составлял отчеты о своих путешествиях и стал одним из ведущих натуралистов своего времени. Вернувшись в Англию в 1836 году, он шесть лет находился в центре бурного научного мира Лондона, а затем, переехав в сельскую глушь, проложил в поместье аллею и ежедневно прохаживался по ней в глубокой задумчивости. В прогулках он провел самые плодотворные годы своей жизни.
Наши современники уверены в том, что производительность и инновации исходят исключительно от лайфхакинга, кофеина и самолечения: опрос, проведенный в 2008 году журналом Nature, показал, что пятая часть респондентов принимала нейрометаболические стимуляторы для повышения умственной активности и работоспособности. Тем не менее Чарльз Дарвин, подобно своему коллеге, биологу Джеймсу Уотсону, предпочитал познавать мир во время прогулок. Так что же такого особенного в ходьбе?
Почти сорок лет Чарльз Дарвин ежедневно прогуливался по любимой аллее в окрестностях поместья Даун-Хаус. Чарльз со своей женой Эммой переехали в графство Кент из шумного Лондона летом 1842 года. Даун-Хаус - бывший дом священника, окруженный тремя акрами садов. К нему прилегают пятнадцать акров лугов и пашен. Жизнь Дарвина в Даун-Хаусе иногда называют затворническим периодом. Многие биографы, сравнивая это время с годами энергичной деятельности ученого на борту «Бигля» и в научных кругах Лондона, пришли к выводу, что Дарвин отринул светскую жизнь в попытке забыть о теории эволюции. На самом деле, по мнению историка Джеймса Мура, профессора Открытого университета, все не так просто.
Мур вот уже тридцать лет изучает биографию Дарвина, часто посещает Даун-Хаус, прекрасно разбирается в жизни и мировоззрении великого ученого - от грандиозного размаха его идей до мелких перипетий семейной жизни. По словам Мура, Даун-Хаус был для Дарвина в равной степени домом, убежищем, лабораторией и крепостью и сыграл в жизни и деятельности ученого не менее важную роль, чем каюта на борту «Бигля».
Чарльз с Эммой выросли в сельской местности, их обоих привлекали тишина и уединение. Дарвин отмечает, что поместье Даун-Хаус располагается «в шести милях от собора Святого Павла, в восьми с половиной милях от вокзала Виктория и в двух часах езды от Лондонского моста». Современному путешественнику приходится сесть в поезд на вокзале Виктория, доехать до городка Бромли, оттуда автобусом добраться в деревню Даун (остановка - у церкви, которую когда-то посещала Эмма), а затем пешком пройти по Лакстед-роуд к дому великого ученого. Сам Дарвин считал, что удаленность поместья от Лондона отпугнет любопытствующих, но не станет помехой для лондонских друзей и единомышленников.
Дарвин продолжал заниматься исследованиями и интересовался научными изысканиями современников. Сохранилось около пятнадцати тысяч писем, отправленных из Даун-Хауса. В наш век электронных сообщений и эсэмэсок кажется, что наземная почта -слишком медленный вид связи, но в 1840-е годы Дарвин, отправив утром письмо в ботанический сад Кью или в Королевское научное общество, получал ответ на следующий день - книги, рассаду или геологические образцы. Новости распространялись быстро, а досужие сплетни и пустые развлечения оставались в Лондоне.