Укрощение Шарлотты (Гаремные страсти)
Шрифт:
Наступило томительное молчание, во время которого Шарлотте казалось, что сердце ее не выдержит и разобьется на тысячу мелких осколков. Наконец она заставила себя поднять глаза на мужчину, которого любила так возвышенно, так нежно и безнадежно.
— Кто знает, — сказала она с деланной беззаботностью. — Возможно, я влюблюсь в того незнакомца, которого вынесло сегодня на берег бухты. Это будет весьма романтично, ты не думаешь?
Патрик выплюнул какое-то проклятье, выскочил с веранды и словно ураган пронесся в дом, с грохотом хлопнув массивной дверью.
Шарлотта
Овладев собой, она встала и принялась убирать со стола, пока ее не застала за этим занятием шокированная Мери-поймай-много-рыбы и не отобрала у нее поднос.
Когда минутой позже Патрик вышел из дома в сопровождении смущенного Кохрана и протестующей Якобы, Шарлотта решила, что не стоит поддаваться обиде и отчаянию. Вместо этого она решила воспользоваться возможностью и как следует разглядеть романтического незнакомца.
Лицо спящего мужчины казалось восковым; ему, наверное, снился беспокойный и страшный сон, он вдруг закричал так жалобно, что сердце у Шарлотты сжалось. Она приблизилась к нему и тихонько взяла его руку в свои.
— Сусанна! — вдруг закричал он, дико мечась на простынях. — О Боже правый, Сусанна!
— Ну-ну, не надо, — с искренним участием сказала Шарлотта, — вы здесь в полной безопасности. Ничто вам больше не грозит.
Незнакомец уставился на нее так, словно она была воплощением его кошмара. Глаза его были ярко-зелеными.
— Она утонула… Я пытался спасти ее изо всех сил… Я так пытался спасти…
— Тс-с, — произнесла Шарлотта, нежно отводя со лба его слипшиеся волосы. Нечаянно дав волю воображению, она живо представила себе, как незнакомая ей Сусанна, взывая о помощи, исчезает среди грозных волн, не дождавшись спасителя. — Несомненно, вы сделали все, что могли. А теперь успокойтесь. Вам нужно восстановить свои силы.
Однако он не успокоился, а откинул голову на подушку и издал жалобный крик. Это было хуже, чем отчаяние, хуже, чем крики боли, ибо этот звук поднялся с самого дна его души.
Инстинкт предупреждал Шарлотту, что она не должна позволять страдальцу оставаться в таком безнадежном состоянии, чтобы он не довел себя до безумия. Она решительно схватила его за плечи.
— Назовите мне свое имя! — приказала она. И снова в ответ звериный вой.
— Вы что, ничего не понимаете? — взвизгнула Шарлотта, прижимая к кровати метавшегося в бреду незнакомца. — Это всего лишь кровавый мираж, вы слышите меня? Мираж! А это значит, что вы должны взять себя в руки, это очень важно! Черт побери, мистер, да очнитесь же!
Завороженный, он вдруг замер, уставившись на Шарлотту так, словно только что попал сюда из каких-то далеких краев.
— Кто вы? — прохрипел он.
— Меня зовут Шарлотта Куад Треваррен, — улыбаясь и оправляя платье, назвалась она.
— Сусанна? — Он попытался заглянуть Шарлотте
— Я очень сожалею, — заставила себя сказать Шарлотта, отрицательно покачав головой.
В последующие несколько минут она узнала, что гостя зовут Гидеон Роулинг. Он родом из Англии и со своей молодой женой Сусанной плыл на корабле, направлявшемся в Австралию, когда на них напали пираты. Кое-кто из пассажиров ухитрился спастись на шлюпках, и Роулинги в их числе, остальных же постигла жестокая смерть на борту корабля, который был разграблен и сожжен.
Спасательные шлюпки вскоре разметало по морю штормом, а то суденышко, в котором находились Роулинги, старик пассажир и еще двое из членов экипажа, перевернулось. В последний раз Гидеон видел Сусанну, когда та скрылась под водой, протягивая к нему руку и моля о помощи.
Закончив свой рассказ, Гидеон снова забылся, и этот глубокий сон без сновидений был ему жизненно необходим, поскольку действительность оказалась непереносимой для его истерзанного горем сердца.
Глава 19
— Похоже, чума иссушила твои мозги, — в своей обычной краткой манере заметил Кохран, стоя на веранде вместе с Патриком. Оба моряка смотрели на море, тоскуя по ощущению качающейся палубы корабля под ногами. — Единожды в жизни, да и то если будет на то соизволение богов и фортуны, человек может повстречать женщину, подобную Шарлотте. И вот теперь ты собираешься подбросить ее к порогу родного дома, словно ненужный пропылившийся багаж. — Старпом глубоко вздохнул. — Если Брайхам Куад не пристрелит тебя после этого, как шелудивого пса, значит, я ничего не понимаю в людях.
Патрик тоже вздохнул. Ну неужели никто никогда не поймет, что он поступает по чести, отдаляя от себя Шарлотту с ребенком?
Он глубоко обманывался до сих пор, думая, что может быть счастливым, ведя жизнь плантатора, до конца дней своих оставаясь на одном месте. Ему жизненно необходимы движение, новизна и даже смертельный риск.
Определенно его жизнь можно считать лишь чередой приключений, причем одно опаснее другого. В этих условиях не приходится думать ни об удобствах, ни о размеренном существовании. Вряд ли это все можно считать подходящими условиями для женщины с ребенком — он не сможет обеспечить им самых элементарных вещей.
— Будьте столь любезны, мистер Кохран, — мрачно произнес он, до боли сжимая руками перила веранды и продолжая смотреть на море, — оставьте свое мнение при себе и позвольте мне самому управляться.
— Дело твое. — Кохран не спеша набил трубку и раскурил ее, окутавшись облаком сладкого ароматного дыма. — Я никогда не считал тебя дураком. А теперь вижу, что ошибался.
— Весьма редкий случай при твоем, знании людей. — Патрик постарался скрыть свою боль за резкостью слов. Он решил, что лучше всего переменить тему разговора, так как не хотел ссориться с Кохраном. — Как ты думаешь, что означает появление на берегу этого типа — Роулинга?