Укрощение строптивого лига

Ганова Алиса

Я тоже осматривала ее. Молчание затянулось, и я просто кивнула головой.

Тогда габаритная дама подошла к двустворчатым дверцам, распахнула их, и я застыла с открытым ртом. Столько роскошной одежды прежде никогда не видела.

— Полагаю, белая рубашка под низ не обсуждается?

Я снова кивнула, и Гареда, смягчившись, пояснила:

— Вы явились в столь странном виде, — многозначительно окинула меня взглядом.

— Простите, не мое дело, как принято ходить в вашем мире, но позвольте посоветовать,

что принято носить в нашем.

Я продолжала молчать, потому что, с одной стороны, злилась, ведь я — не дикарка, а, с другой стороны, женщина — служанка и не ее вина, что рыжий утаил обстоятельства моего появления в этом доме.

Достав из шкафа длинную сорочку и симпатичные панталоны, Гареда положила их на край постели и попыталась стянуть с меня одеяло, и вот тут я не выдержала и ответила:

— Сама! — от моего голоса, немного требовательного и хриплого от волнения, горничная вздрогнула. А она ожидала, что я буду блеять, как робкая овечка?

Вытянув из-под одеяла руку, я схватила панталоны и торопливо надела под одеялом. Потом также натянула сорочку. И только потом встала с постели.

— Корсет тоже обязателен, — Гареда разложила передо мною несколько разных. Я хотела было запротестовать, но очень уж приглянулся алый, с черными кружевами и вышивкой.

— Тогда этот, — кивнула на понравившийся.

— Хорошо, — но по взгляду горничной я догадалась, что выбрала весьма дерзкую вещь. Ну и что! Корсет мне нравится.

Оказалось, что он очень удобный и совсем не такой, каким я его представляла. Да, в талии жал, зато как утянул. А как приподнял грудь. Я стала выглядеть изящно.

Поверх надели вторую юбку из жесткой ткани. На нее красивую пышную другую. И только потом голубое платье с небольшим вырезом. Гареда рукой пригласила меня к зеркалу.

Не знаю, как ей удалось, но за пять минут, благодаря шиньону в тон моих волос, горничная сотворила приличную прическу. Сразу видно — отличная служанка с большим опытом.

— А вы давно служите в этом доме? — осмелилась спросить я.

— С юности, лиера Вера.

Разговор не заладился, и дальше мы молчали.

В столовую меня проводил вышколенный дворецкий.

Глава 3

От размера зала, окружавшей роскоши, бликов света в хрустале и зеркалах, люстры, мерцавшей разноцветными огоньками, я растерялась.

— Рад, что вы оценили мой вкус, — Викарт, казалось, подмечал все мои эмоции.

— Иметь вкус — хорошо. Но еще лучше, когда есть возможности для удовлетворения вкуса, — парировала я, садясь за стол. Слуга в зеленой ливрее пододвинул стул, другой продолжал раскладывать еду по тарелкам. Однако рыжего не смутило их присутствие.

— Из ваших уст, Вера, слово «удовлетворять» звучат несколько порочно. Соблазняете меня?

— Эй, порочный

мсье, давайте перейдем к делу, — оборвала я его.

— Хорошо. Но наедине.

Разглядывая богатый стол с тонкой, почти прозрачной фарфоровой посудой, затейливые вилки, ножи и ложки, чувствовала себя неуютно. Я — простая девушка, по ресторанам ходить не приходилось. Знаю только, что то, что лежит слева — держат левой рукой, что справа — правой. А опозориться перед рыжим снобом не хочу. Настроение стало еще хуже.

Слуга разлил бордовое вино по фужерам, поклонился и покинул трапезную. И только тогда Викарт заговорил.

— Не знаю, кто такой мсье. Предполагаю, это обращение к мужчине в вашем мире. В нашем обращение к благородному мужчине случит: «леер». Но учитывая наше близкое знакомство, — он многозначительно оглядел меня, мое скромное декольте,

— можете называть меня по имени — Тирс.

Я гневно покосилась на него, и он рассмеялся.

— Я все забываю, что вы из дикого мира. Викарт — титул. Тирс — имя. Нормер — род. Рийский — название нашей родовой провинции.

— Надеюсь, ваш мир не покажется мне диким, — сдерживая раздражение, ответила я и взяла в руки вилку и нож, похожие на те, что выбрал рыжий. — Так зачем вы похитили меня? — Я надеялась теперь получить ответы на мучившие меня вопросы, но громкий голос дворецкого объявил:

— Викарт, пожаловала рафиня Мелия.

Я теряла спокойствие. Сколько можно меня мучить неизвестностью? Однако хозяин дома тоже нерадостно улыбнулся и, кивнув, распорядился поставить третий столовый прибор.

Пока некая рафиня Мелия раздевалась, Райский, как я обозвала про себя пафосного типа, предупредил:

— Для всех вы дочь подруги моей матери.

Не успела возмутиться — дверь в столовую открылась, и в залу вплыла хрупкая блондинка. Райский при ее появлении встал.

Я никогда не считала себя толстой, но в сравнении с рафиней почувствовала себя деревенщиной, вскормленной домашними, многокалорийными харчами. Такая она тоненькая, почти миниатюрная, миловидная и похожая на куколку. Однако увидев меня, гостья недобро прищурилась, но быстро взяла себя в руки и защебетала:

— О, Тирс, я счастлива, что ты вернулся, — подошла к рыжему, захлопала глазками.

— Я очень за тебя волновалась! — и взглянула на него таким проникновенным взглядом, что будь я влюбленным мужиком, расчувствовалась бы. Но я не Тирс, поэтому лицемерную сучность рафини мигом просекла.

— Здравствуй, Мелия, — ответил сдержанно Райский. — Удивлен. Ты первой узнала о моем возвращении.

— Почувствовала сердцем, — ответила она, потупив взор. — Я же твоя невеста.

Тирс криво улыбнулся. Ба, кажется, он не только со мною холоден и пренебрежителен, но и со здешними девами тоже.