Укрощение строптивого
Шрифт:
— Прекратить преследование, — шептала я, внушая ему его собственный голос. — Не мешать.
Зачарованный горгул внимательно слушал. Приказ не трогать вампира был уже сформирован, и я перешла к дальнейшему, рисуя ему картинку, как он выводит меня из дворца, сажает на Бусю и ведет к границе территорий.
— Покажу наши земли, — шепчу я его губами отцу, именно это он сейчас и видит.
После вывозит туда, где находится Элион и улетает обратно, один.
— Свободна, — говорю я себе голосом Анидара в его видении.
— Н…
Горгул напрягся, луч между
— Анидар, — позвала я, — слушай меня, Анидар.
— Нет, — уверенно ответил горгул, и я вдруг оказалась на его коленях. — Дрянь, — осклабился нареченный, — настоящая дрянь, — и в его голосе мелькнули нотки восхищения.
— Орсан… — начала я, но он жестом велел мне замолчать, рассматривая как-то по новому, хищно, алчно.
— Великолепно, — наконец, произнес жених, — мне нравится. Если в тебе не окажется никакого дара Пресветлой, про который мне столько говорил отец, смиряя мой гнев, то ты все равно останешься жива.
— Меня собирались убить? — потрясенно спросила я.
— Была такая мысль, — усмехнулся горгул. — Теперь нет. Я буду беречь тебя. И детей у нас с тобой не будет. Может один для тебя, если я буду тобой доволен. Не бойся, от наших женщин защищу. В остальном все остается в силе. Свадьба, наша ночь, — Анидар иронично подмигнул мне, — смерть вампира.
Я рванулась прочь с его коленей, тщетно. Горгул держал крепко. В черных глазах вспыхнули недобрые огоньки.
— Ты совершенно не умеешь скрывать свои чувства, — прохладно сказал он. — Этому будешь учиться. Отцу не стоит знать о наших с тобой… маленьких тайнах, — теперь горгул стал серьезным. — Иначе он заберет тебя. И поверь, я для тебя лучший выход. К тому же, — его взгляд уперся в мою грудь, — человеческие женщины всегда считались изысканным лакомством, как на столе, так и в постели. Меня интересует последнее, как ты понимаешь.
— Слава Пресветлой, вы людей не едите, — мрачно ответила я.
— Смотря что, — Анидар засмеялся. — По одному древнему обычаю, мы съедаем сердца врагов.
Я передернула плечами, и взгляд горгула вновь стал пасмурным. Понимаю, вампир не менее кровожаден, но сердец при мне он не ел, и, главное, это мой вампир! Ради меня он разнес половину двух доменов, а так же оставил о себе неизгладимую память в озерном королевстве, а на что ты готов ради меня? Использовать мои маленькие возможности? Будем внушать и допрашивать? Ах, да, принять неведомый дар Пресветлой. Жаль я не заглянула в потаенные уголки его разума. Не удивлюсь, если там завалялась мыслишка потеснить отца.
— Я думаю, тебе стоит отпустить меня, — наконец, произнесла я. — Хотя бы с колен. Мы еще не женаты, и подобные вольности в отношении леди не допустимы.
— Правда? — брови нареченного в деланном изумлении поползли вверх. — Никогда бы не подумал. И это тоже недопустимо?
Я взвизгнула, оказавшись откинутой назад, и надо мной склонился Анидар с ехидной ухмылочкой на губах. Он потянул
— Да-а, юное тело, чистый запах. Я был не прав, Лиора, изначально неправ. Ты так заметно отличаешься от женщин горгульского племени. Светлые волосы, серо-зеленые глазки, такая нежная кожа. Приятное разнообразие. Скорей бы завтрашняя ночь, хочу насладиться твоим хрупким телом. Думаю, мы сможем порадовать друг друга, ты меня так уж точно.
Анидар потянул меня наверх, перехватил, и порывисто прижав к себе. Наши губы соприкоснулись, но поцелуя не было.
— И разговаривай со мной тем голосом, которым пробивала брешь в обороне моего сознания. Он просто опьяняет.
После этого поставил меня на пол и встал, чуть разведя крылья и став еще более внушительным.
— До утра, моя нареченная. Больше тебя никто не побеспокоит. А я немного расслаблюсь. — Горгул сделал к двери несколько шагов и вдруг скривился. — Тьма, надо прогнать Анериту, что-то она вызывает у меня омерзение, — еле слышно пробормотал он, но я услышала и спрятала издевательскую усмешку.
Ну, хоть чего-то добилась для начала. Анидар ушел, и до утра, когда я сидела на окне, глядя на поднимающееся солнце, меня никто не побеспокоил. Я была измотана бесплодными попытками призыва, бесконечно раздражена и, к тому же, находилась на грани отчаяния. Ближе к утру мне пришла в голову мысль загипнотизировать горгула попроще. Но, стоило высунуть нос из покоев, как меня засунули обратно, не дав даже рта раскрыть, и дверь заперли снаружи. После этого в дверь полетела тяжелая ваза, которую я нашла в спальне. Продолжать дальше я не стала, чтобы не привлекать ко мне ни жениха, ни его отца, ни этих кошмарных женщин. Просто выдала шепотом все знакомые мне ругательства.
А утром пришли служанки. Они, молча, посмотрели на мою окровавленную рубашку, в которую переодели меня перед сном, и укоризненно покачали головой. Затем с пристрастием осмотрели в купальне, но не нашли ни порезов, ни шрамов, ни других ран. Пока одна возилась со мной, вторая приводила в порядок покои, которые так же были щедро обагрены каплями моей крови.
Еще немного позже, после того, как меня попытались накормить, надо признать небезуспешно, капризничать я не стала, в покои вошли все та же противная Мать Рода и ее прихвостни, то есть женская половина горгульского дворца. Той, что ударила меня вчера, среди них не было. Я обвела всю толпу хмурым взглядом и демонстративно ушла в купальню, закрыв за собой дверь.
В дверь ударили спустя минуту, я думала, это случится раньше.
— Открывай, — потребовала старуха на всемирном.
Я промолчала. Следующий удар сотряс дверь, но она удержалась.
— Открывая, человечина, — потребовала Мать Рода Хошшар из клана Горр.
Тем более промолчала, ожидая ее следующего действия. Действие было. Дверь слетела с петель, и прежде, чем ко мне кто-то подошел, я заорала, что есть сил:
— Анида-ар!!!
Меньше всего я ожидала, что горгул примчится на мой вопль, но через несколько мгновений он все-таки проталкивался сквозь толпу опешивших женщин.