Укрощение строптивых
Шрифт:
Не можем же мы…
— Оформление? Оформи как «груз 200», — холодно улыбнувшись, произнес шеф, и Кузовлева передернуло от сладострастного ощущения смерти.
«Груз двести» — это звучало как симфония высших сфер. Конечно, таможенники не станут придираться к грузу, маркированному таким образом, и контейнеры избежат проверки. Это гнилое племя, только заслышав аромат смерти, сбежит подальше, гонимое ужасом.
— Любой другой вариант вызовет лишние расходы, кривотолки и большой резонанс. И время, — убедительным тоном произнес Кузовлев.
— Тогда
Но начальник охраны вопросительно застыл в дверях.
— Еще вопросы?
— Да… Зная точно о характере груза, я мог бы предложить альтернативные методы и…
— Там будут люди. — Губы шефа превратились в тонкую серую ниточку.
— Ясно?
Гурьянов с колотящимся сердцем отпрянул от двери, возле которой стоял уже битых полчаса, подслушивая разговор. Неужели шеф задумал тайком вывезти кого-то из страны? Кого же? Конечно ее, Ларису. «Груз двести»… Он вывезет ее, чтобы потом убить! Нужно срочно ему помешать!
А Кузовлев удовлетворенно опустил глаза. От этой истории за километр разило смертью.
Ранним утром в квартире Алены раздался телефонный звонок. Девушка еще спала после трудовой ночи. Ночи, полной обольщений, разочарований и надежд, которые никогда не оправдывали ожиданий.
— Алло! — Протяжный зевок в трубку свидетельствовал, что для человека творческой профессии час дня — это еще раннее утро.
— Вас беспокоят из социологической службы, — скороговоркой протарахтел женский голос. — Вы готовы ответить на несколько вопросов?
— Какие вопросы? — густым спросонья голосом ответила Алена. И тут же, прокашлявшись, произнесла:
— Что вам нужно?
— Я звоню по поручению ассоциации «Новый взгляд». Мы хотели бы встретиться с вами для анкетирования. Несколько вопросов…
— Спрашивайте!
— Нет, нужна личная встреча…
Лично так лично… И вот уже Алена сидит в уютном баре и, то и дело оглядываясь на входную дверь, обескураженно размышляет, какого черта она согласилась на эту бодягу. Какая ей польза от социологического опроса?
Ее злость мгновенно утихла, нежная улыбка, точно солнечный проблеск, проступила на лице: за соседним столиком появился симпатичный парень с ударопрочным подбородком и округлыми шариками бицепсов, отчетливо проступавшими под рубашкой. Через секунду нежная улыбка сменилась неодобрительным фырканьем: к юноше подсела его подруга и одарила его таким долгим, проникновенным поцелуем, что Алена поняла — ее шансы равны нулю.
— Простите за опоздание, пробки! — Запыхавшаяся девушка в светлом плаще с мокрыми дождевыми пятнами плюхнулась на соседний стул. Уже в следующую секунду, отдышавшись, она торопливо раскрыла пухлую папку и взяла ручку на изготовку. — Давайте начнем. У нас очень мало времени, знаете сколько у меня таких, как вы!
Алену обидела не торопливость интервьюерши, а ее последняя фраза «много таких, как вы»… Она
— Мы собираем базу данных, — между тем объяснила девушка. — Может, вы слышали, «Нью фэйс» называется, «Новое лицо». Оттуда будут черпать материал кинорежиссеры, художники, рекламщики, клипмейкеры.
— Вот как? — Алена оживилась и даже оторвала завороженный взгляд от понравившегося ей парня. — Это меняет дело…
— Но сначала анкета! — Интервьюерша предупреждающе подняла палец.
Алена принялась исподтишка разглядывать собеседницу. «Бедная, — подумала она, обуреваемая чувством превосходства. — Такая некрасивая… Ничего в ней нет — курносый нос да коса. Кнопка с косой!» И, вытащив из сумочки крошечное зеркало, Алена с удовлетворением убедилась в незыблемости собственной рукотворной красоты.
Вопросы сыпались как из рога изобилия.
— Возраст? Профессия? Перенесенные заболевания? Страдали ли нервными расстройствами? Были ли стрессы?
Алена отвечала, не успевая подумать над ответами.
— Пробовали ли когда-нибудь наркотики? Алкоголь? И снова:
— Были ли у вас депрессии? Попытки суицида? И потом:
— Как вы оцениваете ваше либидо? Ответы: а) высокое, б) среднее, с) незначительное, д) отсутствует.
Алена даже не успела вспомнить, что такое либидо, как с ее языка сорвался уверенный ответ:
— Высокое. Но скоро будет отсутствовать, — глупо хихикнула она, подразумевая под этим известные ей одной обстоятельства.
— Перенесенные заболевания? Умение играть на музыкальных инструментах? Что любите употреблять в пищу? Нет ли у вас аллергии?
Алене пришлось ответить еще на добрых три сотни вопросов, прежде чем сумасшедшая девица наконец отстала от нее. Кнопка с косой собралась уходить так же неожиданно, как и появилась.
— А как же база данных? — крикнула ей вдогонку Алена.
— Мы сообщим дополнительно, — прочирикала девица, будучи уже в дверях.
А головку Алены уже будоражили невероятные мечты… Она представляла, как, увидев ее фото в базе данных, мужественный заграничный режиссер пришлет ей приглашение в Голливуд. «У вас необыкновенное лицо, — скажет он ей. — Я еще не встречал такой прекрасной девушки…» — Он будет смотреть на нее обожающими глазами, как тот парень за столиком на ту девушку, а потом… Что будет потом, Алена не знала.
К вечеру того же дня пухлая папка с исписанными вопросами листками легла на стол Кузовлеву. Тот отправил ее в сейф, где своего часа ждали еще шесть аналогичных папок с чьими-то неизвестными ответами…
Это было уравнение с шестью неизвестными, и только один человек знал, как оно решается. И он собирался решить его.
Гурьянов наткнулся на папку случайно. Готовя материалы для арбитража, он искал документы по сделке с фирмой «Насос трейд» и увидел распахнутую дверцу сейфа, который никогда, ни при каких обстоятельствах не оставался открытым.