Укроти меня, или Грани раскола
Шрифт:
— Ну да, могло, — спокойно ответила Эльза.
— Вы серьезно?!
— Ну магия же не работает, — пожала плечами Эльза. — Соответственно, вы могли не почувствовать ауру темных существ, вылезших наружу. Я сейчас ничего такого не ощущаю, но я и не сразу сюда пришла, какая-нибудь дрянь уже вполне могла вылезти и убежать.
— Тогда их надо искать, этих гипотетических дряней, на всякий случай, — напряженно произнес Ильфорте. — Нужно организовать круглосуточный патруль, и на всякий случай стоит искать еще другие аномальные зоны. Генерал, предлагаю оставить
— Вы правы, — неохотно согласился генерал.
Сам ритуал закрытия пентаграммы был довольно простой и быстрый. Эльзе лишь было необходимо, чтобы мы были на подхвате и помогали ей держать ровный энергетический фон, потому что из-за аномальной зоны энергию сильно лихорадило, из-за чего одному некроманту закрыть пентаграмму сейчас было очень сложно. Поэтому мы с Калипсо просто сидели на двух углах пентаграммы, выставив вперед руки и непрестанно поддерживая магический фон, создаваемый Эльзой. Она напевно читала заклинания, воздух стал холоднее, а потом жертва, так и лежащая в центре пентаграммы, вспыхнула жутковатым ярко-голубым пламенем и сгорела за считанные секунды. От несчастного мистера Хоркинса не осталось даже горстки пепла: Эльза сожгла всё подчистую. Я так, кстати, пока что не умела.
Я уже собралась было покинуть мрачный подвал, когда Эльза заявила, что мы закончили. Но она вдруг остановила вопросом:
— Я должна вас спросить: может, вы почуяли что-то странное, пока шли сюда, в сторону этого квартала из леса? Всё что угодно, за что зацепилось ваше внимание. Любая мелочь может оказаться важной. Было что-то, что привлекло ваше внимание? Вы единственные из вашей учебной группы, кто может хоть как-то колдовать в такой аномальной зоне, вы единственные могли почувствовать нечто такое, что не чувствовал никто другой.
Мы с Калипсо помолчали, погруженные каждый в свои мысли. Не знаю, о чем думал Калипсо, а мне вот вспомнилась одна странность, которую я почувствовала, пока мы бежали всей группой из леса. Я не была уверена, могло ли это иметь какое-то отношение к делу, но мама всегда учила меня обращать внимание и озвучивать все детали, даже те, которые кажутся глупостью. Порой в итоге могло оказаться, что именно эта «глупость» имела некое решающее значение.
Поэтому я все же произнесла:
— Мне в один момент показалось, что земля странно дрожала…
— Вибрировала скорее, — неуверенно добавил Калипсо, и я с надеждой глянула на него: значит, не одной мне показалось? — Была некая темная магическая вспышка, которая вибрирующей молнией прошлась под землей в сторону леса… Не знаю, как точнее объяснить. Быстрая, мимолетная, но не похожая на землетрясение или просто отдачу от магического всплеска.
— Под землей, — нахмурилась Эльза. — Плохо дело. Значит, дрянь из пентаграммы точно вырвалась, и сделала она это очень быстро. Но прошу вас не говорить об этом при инквизиторах, я сама передам информацию Ильфорте.
— Ты знаешь, что это было? — взволнованно
— Нужно проверить. Надеюсь, что я ошибаюсь, — тяжело вздохнула Эльза.
И тон ее мне совсем не понравился.
А еще: моя мама никогда не ошибалась, если речь шла о темных силах. Никогда.
Глава 13. Есть что сказать?
— Магия вернулась! — радостно произнес инквизитор, когда мы поднялись в гостиную. — Все работает! Магия работает!
На радостях он сделал несколько пассов руками, и вокруг него зеленым вихрем закружились наколдованные листики деревьев.
Эльза кивнула.
— Она должна была вернуться почти сразу же, как круг замкнулся, и жертва была сожжена. Мы закрыли пустоту, которая тянула магию внутрь пентаграммы, подпитывая ее. Внешние потоки стабилизировались, теперь они вновь могут быть проводником для светлой магии.
Она повернулась ко мне и спросила негромко:
— Ты как? Мы имели дело с очень темными материями, общий фон был тяжелый, это могло сказаться на твоем самочувствии. Магию сильно лихорадит?
— Вполне бодрячком, — улыбнулась я. — Спина побаливает, и ноги немного, но это уже почти привычно…
— А ноги-то почему побаливают? — перебила Эльза. — Покажи мне, где именно. Нет, ну обувь-то сними, иначе как мне смотреть?
— Давай потом, а? — пробормотала я, покосившись на Калипсо.
Меньше всего мне хотелось бы сейчас щеголять перед ним обнаженными ступнями. Не знала я, мог ли он запомнить мою татуировку на ступне.
Но с мамой спорить было бесполезно, так что пришлось показывать здесь и сейчас. Я села на стул, как можно дольше провозившись с застежкой на обуви. Калипсо, как назло, наблюдал за мной о-о-очень внимательно, не сводя глаз с моих ног всё то время, пока мама меня осматривала.
— Какие инте-е-ересные татуировки, — с непроницаемым выражением лица протянул Калипсо. — Я, м-м-м, как будто где-то их уже видел…
— Да они стандартные защитные, ничего особенного, ты много где такие видеть мог, — отмахнулась я, тряхнув волосами.
Врала нещадно, но лицо держала кирпичом. И даже дыхание не сбилось, во какая я умничка.
Ну а что? Татуировки-то правда защитные, из разряда тех, что хоть немного «заземляли» мою магию. Вот, я даже не совсем соврала.
И не нервничать, Лора. Не нервничать, я сказала!
— Видимо, это боль того же характера, что и у тебя в спине, — вздохнула Эльза, окончив осмотр. — Всё это из-за концентрации тьмы, которая не находит выхода изнутри… А сегодня и внешние колебания были очень велики, так что ничего удивительного, что тебе нехорошо… Я вообще поражаюсь, как ты без приступов сегодня весь день протянула… Твоя работа? — это она повернулась к Калипсо.
— Полагаю, что Лоре пошло на пользу объединение аур, — сдержанно произнес Калипсо. — Есть у меня парочка идей, с чем это связано, как это можно развить и использовать во благо Лорелей, но для начала мне нужно обсудить некоторые детали с отцом. А вот и он как раз.