Укротитель для королевы
Шрифт:
Каролина опасалась упорствовать. ?на понимала, дело не чисто, приказ запереть ее отдал братец. Он что-то заподозрил, надеется, сестра выдаст себя. Только Каролина умнее.
— Тогда позвольте сопроводить вас в покои. — Успокоившийся Элис подставил племяннице локоть. — Я лично позабочусь о том, чтобы вы ни в чем не нуждались.
Дверь заколотит и голодом заморит? Нет, пока остережется, ведь он надеялся выдать Каролину за своего родственника. Дальнего, седьмую воду на киселе, ведь Илон, дядя предполагаемого жениха, ему только кузен, хотя тоже член Совета.
В покоях
И, разумеется, никакого Арчибальда.
Каролина закусила губу. Без лорда Трайда она свихнется от скуки. Пяльцы, рыцарские романы, беседы о погоде — и так час за часом…
Принцесса забеспокоилась, когда Арчибальд не появился ко второму чаю. Она нервно сжимала ручку чашки, каким-то чудом умудрившись ее не сломать. Делала глоток за глотком — напрасно.
Внутри, где-то в животе, закручивалась ледяная спираль.
Ему ничего не грозит, его не казнят.
Не выдержав, с напускным безразличием Каролина поинтересовалась у старшей фрейлины:
— ? где же лорд Трайд? Неужели он бросил нас посреди кошмара?
— Ваш брат счел необходимым ограничить ваше общение с юным лордом, — сухо, обронила придворная дама.
Ручка таки треснула. Хрупкий фарфор — против заключенной в клетку ярости.
— Вот как? — Сквозняк обжег лица сидящих, заставив вспомнить покойную королеву. Когда та гневалась, лопались стекла, вьюга завывала в камине. — Он не соизволил объяснить почему?
— В свете вашей будущей помолвки, ваше высочество, — грозно глянула на нее леди Энкс. — Дабы не поползли слухи.
Каролина отставила пострадавшую чашку и откинулась на спинку кресла.
— И давно Квентин распоряжается моей судьбой? Его еще не короновали, мы равны.
Дамы опешили от неслыханной дерзости. Взгляды переполошно заметались по сторонам. Вдруг соглядатаи решат, будто они внушили принцессе подобные мысли, вдруг они с ней заодно?
— Его высочество признанный наследник престола, ваш опекун, — придя в себя, напомнила фрейлина.
— Наследник — возможно, один из двух, но никак не опекун. Вам напомнить законы Фераны? Или вы запамятовали год моего рождения, леди Энкс?
Каролина встала, нависла над ней, заставив женщину вжаться в обивку кресла. Она сама не понимала, почему так испугалась, просто чувствовала, с принцессой лучше не спорить. Прежде она не была такой, или леди Энкс просто не замечала?
— Так вот, — Каролина по очереди остановила взгляд на каждой из тюремщиц, надеявшихся увлечь ее девичьей ерундой, сделать послушной, — наследниками престола признаются дети короля или королевы. Никакого уточнения насчет старших или младших, поэтому до коронации мы с братом равны. Опекунство же назначается над принцами и принцессами младше шестнадцати лет. Как видите, — подвела итог принцесса, — с кем общаться и за кого
Леди Энкс промолчал, только взмолилась Изначальным скорее избавить ее от утомительных обязанностей.
Шанс обсудить свое будущее с братом представился после обеда.
Подложив подушку под голову, Каролина лежала на подоконнике, наблюдая за садом, когда ей передали приглашение Квентина на чай. Принцесса удивленно подняла брови. Так скоро? И с каких это пор он полюбил чай? Традицию отвлекаться от дневных дел ввела прабабка. Она укоренилась, но тогда на престоле сидели женщины. Мужчинам по душе бокал спиртного после ужина.
Каролина с шумом втянула воздух.
Как просто — подсыпать в чашку брата яд! Но так поступила бы маленькая наивная девочка, а Каролина давно повзрослела. Да и как иначе, если ты лишняя? Даже мать смотрела на нее отстраненно. Она выполнила долг перед государством, родила наследника. Один король или королева, один принц или принцесса — так было всегда, но тут вдруг что-то пошло не так. Именно эта странность с детства заставляла Каролину думать, что она избранная. В самом деле, если мать случайно забеременела, на то воля Небес.
Нет, никакого яда. Пусть дегустатор Квентина смело пьет из его чашки, глотает печенье. А вот принцессе надлежит проявить осторожность. Положим, обычный яд не причинит ей вреда, но зачем мучиться желудочными коликами?
— Хорошо, я приду, — не отрывая взгляда от окна, кивнула Каролина.
Ее мысли занимал Арчибальд. Все ли с ним в порядке, отлучили ли его от двора? Оставалось надеяться, беседа с братом прояснит хотя бы часть вопросов.
На обычный дневной чай принцесса одевалась особенно тщательно. Складывалось впечатление, будто она не гостья, а хозяйка. Она не изменила черному траурному цвету, который не снимала после смерти Талии, но разбивала его яркими украшениями. ?ранаты на шее сверкали, словно брызги крови, вторя таким же переливавшимся разными оттенками красного камням в ушах. Вытянутые серьги создавали иллюзию ожившей влаги. ?ще немного, капля набухнет и упадет на пол. Лицо — бледная маска. Каролина не переборщила, не поддалась искушению взять алую помаду. Благородный коралл, минимум румян, призванных не подчеркнуть здоровье, а заострить скулы. Зато девушка подвела глаза, добившись запоминающегося, эффектного образа.
И, будто случайный диссонанс, — белый атласный пояс.
— Мою диадему.
Каролина собиралась предстать перед братом как принцесса.
— Но, ваше высочество, — воспротивилась одна из придворных дам, — диадему полагается надевать только на официальные приемы.
— Вот как? — сверкнула глазами девушка и тут же смягчила слова фальшивой улыбкой. — Разве аудиенция наследного принца — не официальный прием?
Она не удивилась, обнаружив у дверей покоев стражу, прошла мимо солдат с высоко поднятым подбородком. Зачем тревожиться из-за мелочей, скандалить? Приказ может отменить только Квентин, солдаты ни в чем не виноваты.