Укротитель времени (сборник)
Шрифт:
Вернувшись в комнату, Лафайет подождал, пока служанка, двигаясь бесшумно по комнате, не зажгла свечу. При ее тусклом свете он разделся, нагнувшись над тазом, облил голову водой и вытер полотенцем. Потом задул свечу, подошел к огромной с пологом кровати и, откинув угол одеяла, с облегчением нырнул в постель.
Что-то теплое и гладкое прильнуло к нему. Вскрикнув от изумления, Лафайет выскочил из постели и остолбенело уставился на личико с блестящими глазками и голое плечо Дафны, которое показалось из-под одеяла вслед за всклоченной головкой.
— Граф Алан задал
— Хм… спасибо за то, что вы запустили в него этим… снарядом, — начал О'Лири, — но…
— А, пустяки! — сказала Дафна. — Это ничего, но ваш синяк…
— Мне еще повезло, что он не пырнул меня острием. — Лафайет осторожно пошевелил рукой. — Довольно сильно болит. Но, черт подери, что вы здесь делаете?
Она озорно улыбнулась:
— А куда еще я могла пойти, милорд, в моем-то положении?
— Ну… — И тут Лафайет замер, прислушиваясь к какому-то звуку. Скрипнула половица. Похоже, кто-то крался.
— Тс-с-с! — раздалось из темного угла комнаты. О'Лири напрягся, вспомнив, что свою шпагу он оставил там, в углу комнаты, где он сбросил прямо на пол свою одежду. Шпага должна быть сверху.
— Сэр Лафайет, пойдемте-ка быстрей, — прошипел голос. — Это касается благополучия ее высочества. Только не кричите, пожалуйста! Полнейшая тайна!
— Кто вы? — строго спросил О'Лири. — И как вы сюда попали?
— Некогда разговаривать! Быстрее!
Голос был хриплый, незнакомый. Лафайет с напряжением вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть очертания непрошеного гостя.
— Что случилось?
— Больше ни слова! Или идешь со мной, или нет — выбирай! Нельзя терять ни минуты!
— Хорошо, подождите, я надену брюки…
Он подошел к своей одежде, надел бриджи и рубашку, сунул ноги в башмаки и подхватил свой короткий плащ.
— Ну, вот и все. Я готов.
— Сюда!
Лафайет пошел на звук голоса. Когда он проходил мимо кровати, Дафна, схватив его за руку, потянула вниз.
— Лафайет! — зашептала она прямо в ухо, — тебе нельзя идти! Тут, наверное, какой-то обман!
— Я должен, — так же тихо шепнул он в ответ. — Это…
— Кто там? — резко спросил тот же голос. — С кем это вы разговариваете?
— Да нет тут никого! — Лафайет высвободился и пошел на голос. — Я всегда разговариваю сам с собой, когда не понимаю, что происходит. Послушай! С ней все в порядке?
— Сами увидите.
Узкая полоска тусклого света на стене тут же увеличилась, так как кто-то раздвинул прямоугольную, в сорок футов панель. На мгновение мелькнул силуэт в плаще. О'Лири последовал за ним, с трудом различая в кромешной тьме низкие потолки коридора и крадущуюся фигуру своего проводника. Неожиданно он стукнулся головой о низкую балку, выругался и соскреб паутину, облепившую лицо. Воздух тут был спертый, пахло нечистотами и мышами. Где-то в трещине стены завывал ветер.
Они шли более или менее прямо, затем неожиданно обогнули массивную каменную колонну, потом повернули направо, прошли еще футов пятьдесят и уперлись в кирпичную стену, на которой тут и там виднелись куски строительного раствора.
— Тут
Лафайет пошарил руками и нащупал грубые деревянные перекладины, прибитые к вертикальной стойке рядом со стеной. Он поднялся и, оказавшись в каком-то новом проходе, поспешил за проводником. О'Лири пытался сориентироваться, в каком месте дворца они находятся — похоже, это было где-то на четвертом этаже, на полпути к западному крылу.
Впереди послышался легкий скрип, негромкий сердитый окрик. Кто-то схватил его за руку, всунул мешок из грубой ткани — мешок был тяжелый, и что-то в нем звякало.
— Эй! Что э… — кто-то мощно толкнул Лафайета вперед. Он споткнулся, ударился обо что-то плечом, почувствовал, что стоит уже на коврике, и уловил тонкий запах духов. Он резко повернулся — раздвижная панель захлопнулась у него прямо перед лицом. Он пошарил руками, но тщетно — перед ним была сплошная стена. За спиной, в комнате, кто-то зашевелился. Раздался окрик и тут же резко оборвался. О'Лири прижался к стене, напряженно вглядываясь в темноту. Из соседней комнаты кто-то позвал. Послышались торопливые шаги.
С противоположной стороны комнаты открылась дверь, осветив мягким светом кусок ковра с богатым орнаментом, часть стены, задрапированной парчой, и арку позолоченного потолка. О'Лири увидел окно, в изящных оборках широкую, закрытую балдахином кровать. В проеме двери показалась маленькая толстая женщина в ночном чепце, отделанном оборками. В высоко поднятой руке она несла свечу.
— Ваше высочество! Вы что-то кричали?
Лафайет застыл от неожиданности — в огромной постели он разглядел сидящую женскую фигурку с оголенными плечами, которая с не меньшим удивлением смотрела на него. Толстуха, проследив за взглядом Адоранны, увидела Лафайета. Она вскрикнула, хлопнула себя ладонью по мощной груди и снова крикнула — теперь уже громче.
— Тс-с-с! Это всего лишь я, — Лафайет шагнул вперед, стараясь успокоить женщину. Она снова закричала и попятилась к кровати.
— Остановись, злодей! Если хоть один волосок упадет с головы ее высочества…
— Тут какое-то недоразумение… — О'Лири указывал на место в стене, через которое он вошел. — Кто-то пришел ко мне в комнату и сказал…
Раздался тяжелый топот и бряцание оружия. Два громадных гвардейца в конусообразных шлемах, блестящих кирасах и наколенниках ввалились в комнату и первым делом посмотрели в сторону Адоранны, которая мгновенно подтянула розовую шелковую простыню к подбородку.
— Вот он! — закричала толстая фрейлина, указывая в сторону Лафайета толстым пальцем. — Убийца! Насильник! Ночной грабитель!
— Позвольте мне объяснить, как я тут оказался, ребята… — Лафайет осекся, так как гвардейцы кинулись к нему и пригвоздили его к стене, приставив к груди обоюдоострые пики длиной в шесть футов. — Произошло какое-то недоразумение. Я был в своей комнате, уже почти спал и вдруг…
— …вам взбрело в голову ворваться в будуар ее высочества! — закричала на него толстуха. — Взгляните на этого гнусного негодяя — полуодетый, сгорающий от грязной похоти…