Укротитель времени
Шрифт:
— …видели его во дворце два дня назад, — скрипел чей-то голос. — А я ему и говорю: слушай, говорю, значит, так… если есть у тебя какой-никакой план, то, пока ты будешь брать добро, мы сделаем всю черную работу и все — дело в шляпе.
— Но он пообещал шефу, что добудет девчонку, — начал было кто-то второй. Тут его резко, словно ударом молотка для крокета по мясной туше, оборвал кто-то другой.
— Не очень-то вежливо называть даму девчонкой, — хрипло произнес этот другой. — Я знаю, что он обещал. Наше дело выполнять. Не беспокойся, у босса все планы продуманы. У него в загашнике есть парочка
— Да, против него не попрешь, — сказал третий голос, — с его-то мощью…
О'Лири напряженно ловил каждое слово и вдруг почувствовал, что по коридору кто-то приближается. Он быстро юркнул в дверь напротив и прижался к стене.
— Эй! — послышался голос. — А ты кто такой?
В дверях ванной комнаты стоял детина с мыльной пеной на лице.
— Иди-ка поищи себе другое место для ночлега.
Внезапно тон его речи изменился:
— Постой, постой… Я что-то раньше тебя не видел.
— Э… да я новенький, только что вступил, — на ходу сымпровизировал Лафайет. — Понимаешь, страсть к приключениям, желание найти компанию близких по духу. Да, кстати, о девушке. В какой она комнате?
— Чего?
— Я просто хотел убедиться — заперта ли дверь. Нашему боссу Лоду вряд ли понравится, если она исчезнет. Не так ли?
— Ты чего, спятил, что ли?.
Громила мрачно посмотрел на О'Лири, ковыряя указательным пальцем в изуродованном ухе.
«Еще один боксер», — подумал Лафайет.
— Она…
Дверь резко распахнулась.
— Эй, Железолом, — прорычал тип, похожий на Джона Сильвера, с такой же деревянной ногой и облаченный в грязное белье. — Дай мне твой запасной медный кастет.
Вошедший пристально посмотрел на О'Лири:
— А это кто?
— Да новый парень. Что-то вроде горничной для леди. Вечно ты приходишь что-нибудь клянчить, Боунз. Кстати, ты еще не вернул мне тиски для больших пальцев, которые завещала мне мама.
— Подожди. А что это за горничная? — Боунз пристально смотрел на Лафайета.
— А я почем знаю. Он спрашивал, где дама. Болван не знает даже…
— Это неважно, чего он не знает. Он, наверно, один из этих — новобранцев. Так, что ли, парень?
— Абсолютно точно, — кивнул О'Лири. — Да, кстати, о пленнице. Скажите только, в какой она комнате, и я пойду. Не смею вас больше беспокоить, джентльмены.
— Этот дурень думает… — снова начал Железолом.
— В какой комнате, говоришь? — Боунз посмотрел на Железолома. — Ее трудно найти. Мы сейчас покажем тебе дорогу, не так ли, Железолом?
Железолом нахмурил свое плоское лицо:
— Ты же видишь, я занят.
— Ничего, ради гостеприимства не грех потратить две минуты. Пошли.
— Да не беспокойтесь, господа, — возразил Лафайет. — Скажите только номер комнаты.
— Ничего, ничего, приятель. Это наш долг. Пойдем. Тут совсем недалеко.
— Ну…
О'Лири вышел за ними в коридор. Может, так оно и впрямь лучше, с сопровождающими. В конце концов так можно избежать неприятных вопросов, если они наткнутся на кого-нибудь. Он следовал за двумя тяжеловесами с покатыми плечами. Они прошли коридор, поднялись два пролета по лестнице и вошли в другой коридор, ничем не отличающийся от предыдущего.
— Прямо сюда, приятель, — пригласил
Они миновали еще несколько дверей, за которыми царила тишина, и остановились перед комнатой с номером 1407. Боунз осторожно постучал в дверь костяшками пальцев. Внутри послышалось какое-то рычание.
«Это не похоже на Адоранну, — подумал Лафайет, — это скорей смахивает на…»
Боунз подскочил к О'Лири, но тот успел увернуться и нанес мощный удар сбоку прямо по кадыку на бычьей шее. Железолом, ничего не понимая, с удивлением наблюдал, как его напарник зашатался, издавая сдавленный вопль. Он резко повернулся к Лафайету и… напоролся на удар в грудь. Железолом согнулся пополам и тут же получил сильнейший апперкот в челюсть. Его голова запрокинулась.
— Ты чего это? — спросил Железолом прерывающимся от боли голосом.
Лафайет схватил его за руку и попытался бросить через бедро, но, почувствовав, что сам начинает подниматься в воздух, быстро отскочил. Железолом, с искаженным от боли лицом, схватился за руку.
— У… у! — замычал тяжеловес.
Тут О'Лири заметил, что Боунз, слегка оклемавшись, начинает приближаться к нему. Он двигался, как-то странно перекосившись влево, лицо выражало зверскую решимость. Лафайет, не раздумывая, обогнул Железолома и пулей кинулся к лестничной клетке. Камнем проскочил один пролет, выскочил в коридор — и попал прямо в объятия… медведя. О'Лири и раньше замечал, что не в силах сосредоточиться в авральной ситуации в состоянии наивысшего напряжения, вот как сейчас. Человек, который в данный момент схватил его, был просто гигант — рост семь футов, ручищи, как железные тиски, плечи, как доспехи регбиста, вдобавок отовсюду выпирали узлы мышц. Он держал О'Лири железной хваткой в крайне неудобном положении — руки за спиной. Гигант приподнял его и слегка пританцовывал на пальцах ног, чтобы легче было стоять.
— Я буду вести себя спокойно, — заверил Лафайет своего ловца. — Как насчет того, чтобы вставить мне руки на то самое место, где они были раньше, мне так как-то больше нравится.
Могучая рука дернула его в сторону, направляя в другой коридор. О'Лири поерзал, чтобы переместить тяжесть на ноги. Через открытые двери он видел незаправленные кровати, ворохи грязной одежды, тут и там валявшиеся на замусоренных полах. Кругом были разбросаны пустые коробки из-под печенья, банки из-под сардин, фасоли. Его конвоир остановился и стукнул два раза кулаком в дверь. Дверь мягко скользнула внутрь — это был лифт. Он втолкнул Лафайета, повернул ручку, и они поехали вверх. Миновали один этаж, лифт остановился. Вышли в коридор, где жарко спорили Боунз и Железолом:
— …мы скажем ему, что у парня был нож, понимаешь…
— Да нет, не будем ему ничего говорить. Я скажу, что ты был пьяный…
Разговор неожиданно оборвался, так как они увидели О'Лири.
— Глянь! — сказал Боунз. — Его Дробитель поймал!
— Ну, спасибо тебе, — поблагодарил его Железолом, — сейчас мы заберем его у тебя.
Дробитель издал какой-то низкий клокочущий звук, и два головореза поменьше поспешно удалились.
Дробитель подтащил О'Лири к двери, в которую раньше стучался Боунз. На сей раз от удара она заходила ходуном.