Укротитель. Трилогия
Шрифт:
Раннее утро возвестило о начале нового дня продирающимся сквозь завесу тумана ревом. Лишь через пару минут, до боли вглядываясь в туман чрез борт баржи, я понял, что это не какое-то новое живое чудо. Хотя сомнения были, особенно когда из белесой завесы показалась оскаленная морда совсем уж нереального существа. Через мгновение стало понятно, что голова-то деревянная, а затем я разглядел, как именно должен выглядеть настоящий дракар. Суда речной гвардии имели облагороженный и какой-то зализанный вид, хотя все же наблюдалось некое сходство с «дикими» собратьями.
Странный звук, словно патока,
О-фо-на-реть!
Имеем полный набор стереотипов. Громадное судно возвышалось над водой ребристыми бортами не менее чем на два метра. Вдоль планшира висели круглые щиты, а под ними мерно двигались длинные весла. Над щитами возвышался только рогатый шлем. В заросли под шлемом ткнулся мундштук закрученного рога, и река застонала от нового издевательства.
За первым дракаром появился второй, третий, а затем я сбился со счета.
Первое судно пришвартовалось рядом с баржей, которая мне уже не казалась такой уж большой. Доски нашей палубы застонали, когда на них с дракара спрыгнул настоящий великан. Массивные кольца крупной кольчуги солидно звякнули друг о друга, а подбитые сталью кожаные сапоги царапнули доски палубы. Из-под шлема с прикрывающей верхнюю часть лица личиной выбивались только заплетенные в косички волосы. Причем борода также была заплетена в три толстые косы.
Великан ухватился за шлем, да так основательно, что казалось, он сейчас оторвет себе голову. Но незнакомец только снял шлем, и голубые глаза классического викинга посмотрели на меня.
— Ты будешь мастер зверей? — с жутким акцентом заговорил воин.
Благо я быстро догадался, о чем речь, и кивнул в ответ.
— Что-то мелковат, — задумчиво сказал великан. — И худой как щепка.
Я даже не обиделся, потому что своей макушкой вряд ли доставал ему до подбородка, да и в обхвате действительно смотрелся, словно сучок рядом с могучим дубом.
— Ну что же, будем знакомиться, — прогудел великан. — Я вождь тысячи воинов. Звать Эйд Железная Палица.
Глава 4
Война
Утро переставало быть ранним в тот момент, когда огромный Ярило поднимался над горизонтом, разгоняя сонную дымку и пробуждая медлительную Дольгу. Нет, река не начинала бежать быстрее, но жизнь на ее берегах становилась активнее. Птицы громко решали какие-то свои вопросы, а им вторили качающиеся на ветру камыши и вербы — ну как минимум эти растения были очень похожи на камыш и вербы.
Природа отрешалась ото сна, но стоило к этой дикой идиллии приблизиться веренице из двух десятков дракаров, как все снова замирало, но уже не в сонном, а в напряженном ожидании. Я вполне понимал реакцию пернатых обитателей реки — сам такое пережил при впервой встрече с викингами.
Несмотря на все свое уважение к они, воины в рогатых шлемах быстрому буксиру предпочитали надежное весло и крепкие мускулы. Хорошо хоть меня не заставили грести, а взяли «прицепом» к самому большому дракару. «Могучий Тур» тысячника Эйда Железная Палица вмещал в себя семь
Конечно, я сомневаюсь, что тысячник заботился о моих чувствах, но в охрану он определил не самых высоких викингов. Старший охранник и переводчик по имени Скули Говорун в принципе был моего телосложения, но с гораздо более развитой мускулатурой. А вот его коллеги хоть и не были выше меня, но обладали такой шириной, что казались квадратными.
Скули отличался от своих сородичей еще и тем, что вместо бороды его подбородок украшала лишь короткая щетина. Свои длинные волосы он, как и все викинги, частично заплетал в косички, а вот традиционная бородища его не просто не устраивала, а даже раздражала.
По мере общения Скули оказался неплохим парнем. Поначалу меня немного настораживало его имя, ведь для русского человека это сочетание звуков не самое приятное, но, после того как викинг разъяснил его значение, мое мнение изменилось. На языке викингов это слово означало «защитник».
Несмотря на то что мы были очень разными, у нас нашлось много тем для обсуждения. Скули было интересно все, что можно узнать об они, а меня интересовала история острова Вальхалла. На сравнительно небольшой территории когда-то имелась пара десятков переселенческих колодцев, так что заселение проходило активно. В новый мир попадали пленники земных викингов, которых в силу общности корней никому не удавалось сделать рабами. «Переселенцы» считали, что они оказались в гостях у Одина, так что название острова напрашивалось само собой. Затем, конечно, разобрались, но ничего менять не стали.
Культура местных викингов с веками претерпела большие изменения. Женщин в колодцы попало очень мало, так что все они стали жрицами богини плодородия Фрейи. На Вальхалле только у самых великих воинов и вождей были жены. Остальные за утолением страсти бегали в храм, где безотказные жрицы ударными темпами увеличивали население полуострова. К тому же передача храму Фрейи нескольких женщин была основной статьей любого договора найма викингов.
— А ты знаешь свою мать?
— Нет, Владислав, как и отца. Тем, кто родился в храме, это знание запрещено. Даже Эйд не знает имени той, кто его родила, хотя сейчас у него есть жена и трое сыновей, но зачали его простой воин и жрица, — совершенно спокойно сказал Скули, внимательно наблюдая за деревянным стаканчиком в руках у Элбана.
— А дочерей у вашего командира не было?
— Почему не было? Три дочки, но их стразу, как бросили грудь, матери отправили в храм.
— Дочерей вождя?
— У вождя могут быть только сыновья. Дочери принадлежат богам. Им даже имен до храма не дают.
— А ты никогда не хотел узнать свою семью?
— Я знаю свою семью, — пожал плечами викинг. — У меня пятьдесят братьев моего детского хирда. А в будущем, надеюсь, будет жена и сыновья. Да что же это такое! Старик, а не маг ли ты, случаем?!