Укротители непогоды
Шрифт:
— И что мне теперь, одуванчиками…
— Йована! — одернул Сокол. — Ты пока еще не матрос. Так что попридержи-ка язык.
— А чего он, — пробурчала я, украдкой состроив Дарко гримасу. В ответ он презрительно ухмыльнулся.
— В любом случае, завтра мы на время покинем город. Не делай такое жалобное лицо, тигренок, в других местах на побережье тебе наверняка понравится. В любом случае, их стоит увидеть до того, как море начнет штормить. А сегодня полнолуние, и я хотел бы сводить Огненку повеселиться.
— Можно с вами? — воскликнула я.
— Куда же без
— Видишь ли, милая, — ответил Сокол мягко, и я тут же пожалела, что навязываюсь. — Я планировал посетить места, где появление юной девушки будет несколько… неуместным. Боюсь, если вы пойдете с нами, Огненка начнет волноваться и не сможет отдохнуть как следует…
— Хорошо, — перебила я. — Вам ведь тоже отдыхать нужно. Мы побудем дома, выспимся перед отъездом.
— Благодарю за понимание, — сказал Сокол.
Они ушли, как только Огненка обратилась — она ни минуты не хотела терять. Мне показалось, что в лице Дарко на секунду промелькнуло что-то похожее на обиду. Думал, что она предпочтет болтовню с ним прогулке по ночному городу? В таком случае он точно дурак. Тем не менее, стало немного его жалко. Каким-то загадочным образом Дарко успел сблизиться с Огненкой. Он часто приходил поговорить с ней несмотря на то, что в заколдованном обличье она не могла ответить. Мне становилось стыдно: сама я частенько забывала об этом.
— Может, посидим на балконе? — предложила я. — Посмотрим на море. Сейчас хорошо, прохладно. Скоро фонари зажгут…
— Чего на него смотреть? Его тут и так с любого угла видно, — отозвался Дарко. Я фыркнула и развернулась, чтобы уйти, но он поймал за рукав. — На море, так на море. Больше тут все равно смотреть особо не на что.
Но, кажется, нашлось на что. На меня. Пока я любовалась отражением сиреневого вечернего неба и горизонтом, затянутым дымкой, Дарко украдкой меня разглядывал. Я чувствовала это и не могла сосредоточиться. Слушать море и небо. Перебирать потоки бриза, искать за горизонтом облака. Черт, ну чего он смотрит, дыру просмотреть пытается?
— Что уставился? — выпалила, резко обернувшись. Он даже не подумал смутиться.
— Странная ты все-таки.
— На себя посмотри.
— Ну правда. Глядишь на это море, как зачарованная. И что ты в нем такого видишь? — он откинулся на спинку стула, вытянул ноги. Я перевела взгляд с него обратно на море.
— Тебе никогда не хотелось уплыть за край света? — спросила задумчиво. — Туда, где никто никогда не бывал?
— Когда жил у некроманта — хотелось. А так… — он взъерошил волосы. — С чего ты взяла, что там будет лучше, чем здесь?
— Не важно, лучше или не лучше. Просто по-другому, понимаешь? Разве тебе не интересно?
— Интересно, конечно. Но не настолько, чтобы об этом мечтать.
— А о чем ты мечтаешь, Дарко?
Некоторое время он молча смотрел на море. На крыши города внизу. На красавец-галеон, не спеша, с величавым достоинством подходивший к пирсу. На фоне смуглой кожи, загоревшей за лето, белки глаз Дарко казались яркими, как снег. Уголки губ дрогнули в нервной усмешке.
— Я… не знаю, Иванка, —
— Ну и дурак, — сказала с досадой. Что за манера из всего делать трагедию! — Так можно вообще никогда ничего не начинать, сидеть и ныть, пока не состаришься.
— Ты права, наверное. Просто… иногда лучше и вправду не начинать. Чтобы потом не жалеть.
— Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, — отозвалась я, пересаживаясь напротив него на перила балкона. Дарко тут же вскочил с места.
— Эй, слезь оттуда! Свалишься и шею свернешь.
— Знаешь, мне иногда кажется, что это тебе триста лет, а не Радомиру, — я наклонилась назад, едва не перевешиваясь вниз. — Смотри, без рук!
— Дурная! — он подскочил, подхватил за талию, заставил слезть. На секунду мы оказались совсем близко, я растерялась, замерла, осознав, что он так давно меня не касался, а Дарко тут же отступил, даже руки за спину убрал.
Это что же, он теперь тронуть меня боится? Почувствовав, как предательский румянец заливает щеки, я развернулась и зашла в комнату. Ну и прекрасно. Не будет приставать. И вообще, мне абсолютно все равно. Надеюсь, он следом не увяжется?
Не увязался. Вообще больше в этот вечер ко мне не подходил. Спустя какое-то время стало скучно, и я хотела было сама начать с ним беседу, но одернула себя. Много чести. Так и разошлись спать, не заговорив.
Утром мы покинули Злату Гору и долго ехали вдоль пригорода. Когда закончились верфи, начались загородные дома зажиточных семейств. За ними — рыбацкие поселения. Если бы не скалистый уступ, перерезавший берег и выдававшийся в море крутой стеной, вряд ли город вообще закончился бы, поди, так и бы тянулся до самой границы. Потому что за горой, стоило только начаться более пологим берегам, снова замельтешили дома, пристани, деревеньки, хутора…
Наконец мы прибыли в городок Тацна, живописно расположенный в низине, круглой, как блюдце. Именно здесь, в маленькой таверне у моря, подавали легендарные гребешки, поэтому Сокол счел это место самым подходящим для того, чтобы остановиться на ближайшие несколько дней. Сняв комнату в единственном постоялом дворе, мы немедленно отправились лакомиться деликатесами. Помимо ужина нас ждал сюрприз.
— Вот, значит, о ком он говорил, — пробормотал Сокол, когда мы подходили к таверне. — Похоже, дело серьезное, раз пришлось позвать ее. И раз она согласилась.
— О ком вы?
— Сейчас увидишь. Думаю, ты будешь весьма удивлена.
Это было мягко сказано. В маленьком полутемном зале не было знакомых лиц, но мы прошли его насквозь, не задерживаясь, и очутились на веранде, залитой солнцем, так что я сразу узнала ту, которая поднялась мне навстречу.
— Иванка! — воскликнула Ружена с искренней радостью и бросилась меня обнимать. — Как здорово, что мы встретились! Ты так изменилась за это время, — тут она спохватилась и поклонилась Соколу: — Приветствую вас, мудрейший.