Укротительница попугаев
Шрифт:
– Это что – попытка подкупа должностного лица? – возмущенно проговорила Лола и тут же добавила:
– У меня на этих ваших лобстеров аллергия!
– Иван Палыч! – очень кстати заорал кто-то из дальнего конца кухни. – Профитроли сгорели!
Шеф охнул и побежал на крик, забыв про Лолу. Она прикрылась дверцей холодильника и подвинула ближайшего лобстера. Было холодно и противно, Лола рассердилась на Светку за то, что она засунула конверт так далеко. А может, тут вовсе и нет ничего и Лола только зря портит руки? От этой мысли Лола расстроилась и оцарапала руку об острую
Конверт она обнаружила у дальней стенки морозильной камеры, потянула осторожно и вытащила наружу. Опять-таки прикрывшись дверью, спрятала его под пиджак.
– Мышей я не обнаружила, – сурово сказала она появившемуся Ивану Павловичу, – но обнаружила тараканов! Вы будете иметь много неприятностей, это я вам обещаю!
Шеф только махнул рукой. Вместо директора прибежала наконец какая-то встрепанная девица и сунула Лоле конверт с деньгами. Конверт Лола взяла, судя по всему, аллергии на деньги у нее не было. Она заметно подобрела лицом, пообещала прислать назавтра акт проверки и решила, что с нее довольно.
Дома Леня изнывал, бегая из кухни в прихожую и обратно, Светка же смотрела в гостиной музыкальный канал по телевизору.
– Ох, до чего же мне надоела эта дурацкая грудь! – с чувством высказалась Лола, скрываясь в ванной комнате и сбрасывая пиджак на руки Лене. – Возьми там в кармане конверт.
Леня алчно схватил конверт, развернул его, но там оказалось пятьсот долларов сотенными бумажками, и ничего больше.
– Лолка, ты чего? – оторопел Леня. – Что за шутки? Из-за пятисот долларов человека убили? И Светку похитили?
– Ой, это не то! – Лола высунулась из ванной уже без накладного бюста. – Это я сегодня заработала! Выгодный бизнес, между прочим! Пять минут необременительного хамства – и деньги в кармане…
– Выйдешь на пенсию – будешь подрабатывать, – усмехнулся Леня.
– Я до пенсии не доживу, – вздохнула Лола, – ты меня раньше в гроб вгонишь…
– Ну-ка посмотрим, что же такое в этом конверте, за который несчастного Бурыгина лишили жизни?
Лола открыла конверт и вытряхнула на стол его содержимое. Сверху лежали фотографии. Такие, какие обычно бывают в личном деле осужденных преступников – в фас и в профиль, с мрачным и враждебным выражением лица. На первых двух снимках – мужчина, молодой, довольно привлекательный, если бы не тяжелый, неприятный взгляд близко посаженных глаз. На следующих двух фотографиях – женщина, точнее, совсем молоденькая девушка. Ее можно было бы назвать очень красивой, но опять-таки ее портило выражение мрачной озлобленности.
Эти двое были чем-то неуловимо похожи, и Леня, прочитав отпечатанный на приложенном к фотографиям листке текст, понял причину этого сходства.
– Скачкова Елена Артуровна, – прочел вслух Маркиз, – осуждена за мошенничество на два года лишения свободы… Скачков Андрей Артурович, осужден за мошенничество на три года… А, так это брат и сестра, понятно, почему они так похожи. А ведь эту сестричку я где-то видел…
– Скажи, Ленечка, – ехидно прервала компаньона Лола, – есть на свете хоть одно существо женского пола, которое
– Ну отчего же, – немедленно ответил Леня, – вот, например, покойная болгарская прорицательница Ванга…
– Но ей ведь, кажется, было лет девяносто?
– Именно!
Леня отложил фотографии и листок досье. Кроме них в конверте находилась еще одна бумага. Это была ксерокопия свидетельства о собственности, из которого Леня узнал, что некий рудник с поэтичным названием «Надежда», расположенный в ста километрах от поселка Голубая Долина, принадлежит гражданину Винтюгову Глебу Прохоровичу. Дальше сообщались паспортные данные Глеба Прохоровича Винтюгова и его адрес.
– Интересно… – проговорил Маркиз, отложив копию в другую сторону. Рудник «Надежда» тоже вызвал у него некоторые ассоциации, но говорить о них Лоле было бы пока преждевременно.
– Ну и что? – Лола удивленно разглядывала фотографии. – И это все? И из-за этого убили Бурыгина? Я-то думала, здесь будут фотографии знаменитого яйца или по крайней мере наводка – где оно спрятано, как туда проникнуть…
– Наверное, эти бумаги тоже очень важные, раз Бурыгин перед смертью так о них беспокоился, – ответил Маркиз, напряженно морща лоб, – и все-таки, где я видел это лицо?
Лола стащила с ноги розовый тапочек и как следует шлепнула им компаньона. Именно в эту минуту в комнату неспешно вплыла Света. Девочка была еще немного бледной, хотя, на взгляд Лолы, она просто искусно разыгрывала нездоровый и страдальческий вид, для того чтобы Леня подольше с ней носился. Однако при виде Лолы с тапком в руке Света издала такое презрительное фырчание, что Маркиз удивленно поднял на нее глаза.
Сама же Света заинтересованно разглядывала разложенные на столе фотографии.
– Ой, как она здесь плохо получилась! – разочарованно протянула девочка.
– Кто? – хором воскликнули Лола и Маркиз.
– Как кто? Да мачеха Антона!
– Кто? – изумленно переспросил Леня, как будто его заело и он может теперь повторять только это коротенькое слово.
– Ну как – кто! – раздраженно повторила Света. – Я же говорю – новая жена Крайневского, мачеха Антона… Только она здесь выглядит просто ужасно! В жизни она намного красивее!
– Ах вот как! – глаза Маркиза заблестели. – А я-то думаю – где я мог ее видеть! Она как-то промелькнула в светской хронике… Правда, только один раз – все говорят, что жена Крайневского очень не любит попадать в газеты и на экраны…
– Оно и понятно, – подхватила Лола, – при таком бурном прошлом… Она боялась, что ее может опознать кто-то из знакомых по зоне.
– Она сидела в тюрьме? – в полном восхищении воскликнула Света. – Круто! Вот Антон обрадуется!
– Теперь понятно, что из-за этого конверта убили человека, – протянула Лола, – мадам Крайневская очень боится, что ее прошлое станет достоянием гласности, а особенно – дойдет до мужа, вот и наняла каких-нибудь уголовников, чтобы убрали Бурыгина и вернули конверт. А Бурыгин небось думал, что при помощи этих фотографий сумеет подобраться к Крайневским и сфотографировать злополучное яйцо…